Председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко во время встречи руководителей парламентов стран «Двадцатки» призвала украинских коллег к переговорам. Она заявила, что «внешнее управление» Украиной повинно в том, что сторонам не удалось договориться в первые месяцы после начала войны, когда российская и украинская делегации встречались в Стамбуле. Далекий от политики человек может воспринять этот призыв российской чиновницы в качестве жеста доброй воли: все же разговаривать лучше, чем воевать.
Если бы только за несколько дней до этого призыва к переговорам возглавляемая Матвиенко верхняя палата парламента единогласно не одобрила бы аннексию украинских территорий, если бы Матвиенко не дирижировала и этим заседанием, и предыдущими — теми, во время которых Владимир Путин получал от Совета Федерации разрешение на использование российских войск в Украине. Поэтому трудно не согласиться с секретарем украинского Совета нацбезопасности и обороны Алексеем Даниловым, посоветовавшим Матвиенко думать не про мирные соглашения, а про покаяние перед преданной Родиной (Матвиенко — уроженка Украины) и про линию защиты в Гааге.
Понятно, что Матвиенко вряд ли воспримет этот совет Данилова всерьез. Как и любой другой представитель российского руководства, она уверена в своей безнаказанности. Да и инициатива о проведении парламентских переговоров — это политическая провокация, а вовсе не серьезное предложение. Матвиенко отрабатывает новую кремлевскую повестку, смысл которой прост: мы аннексируем вашу территорию, бомбим, разрушаем, атакуем дронами и призываем к конструктивному диалогу. А если вы не хотите с нами разговаривать — вы и есть поджигатели войны.
И это очевидная политическая шизофрения, которая проявляется практически во всем. В Москве до сих пор не могут даже сказать, в каких собственно границах аннексировали украденные области — в административных границах областей или в границах оккупации. Представители Министерства обороны России заявили, что оккупированная Херсонская область присоединяется к России не сама по себе, а вместе с захваченными районами Николаевской. Не нужно искать тут правовую логику — в решениях об аннексии украинских территорий ее в принципе нет. Но раньше Путин хотел все обставить «прилично» хотя бы с собственной точки зрения. Сейчас он отчаянно суетится, пытаясь политическими решениями прикрыть военные поражения.
Но и эта суета приводит к новой шизофрении: не успели просохнуть чернила под указами, объявляющими о появлении «новых субъектов Российской Федерации», как российские войска оставляют Лиман — вроде бы присоединенный к России город. И населенные пункты Херсонской области, вроде бы тоже присоединенные. Путин и его пресс-секретарь Песков невозмутимо заявляют, что все будет возвращено. Но здравого смысла ситуации это не добавляет. Путин украл территории, чтобы шантажировать украинцев и заставить их согласиться хотя бы с потерей части собственной земли. Когда в Кремле убедились, что шантаж не приводит к желаемым результатам, перешли к угрозам применить «любое оружие» — мы понимаем, какое именно — и предложениям возобновить переговоры.
Вот это навязчивое желание убивать и разговаривать одновременно и делает Путина опасным маньяком, готовым на что угодно ради достижения собственных целей. То, что на восьмом месяце войны мы оказались в состоянии политической шизофрении, было вполне предсказуемо: военные поражения и нехватка ресурсов должны были привести Путина к суете и безумию. Вопрос теперь только в том, какой будет цена этого безумия для Украины и остального мира.
