После отставки специального прокурора Роберта Мюллера и официального закрытия его офиса Дональд Трамп может чувствовать себя куда увереннее на будущей встрече с Владимиром Путиным в Осаке. Понятно, что последние высказывания Мюллера сам Трамп и его оппоненты трактуют по-разному, понятно, что демократы способны даже начать процедуру импичмента главы государства. Но американский президент теперь может с куда большей уверенностью отметать любые попытки увязать его возможные договоренности с Кремлем с поддержкой во время выборов. Что ни говори, а у Трампа развязаны руки. И не только Мюллером.
Еще один фактор, который значительно облегчает жизнь американскому президенту, - поражение на выборах его украинского коллеги. Понятно, что Петр Порошенко не обладал таким влиянием на политические процессы в Соединенных Штатах, как Роберт Мюллер. Тем не менее сама готовность Киева к сопротивлению российской агрессии уже влияла на политику Белого Дома, в особенности на фоне двухпартийной поддержки Украины в Конгрессе. Сейчас на посту президента Украины человек, который обещал своим избирателем договориться о прекращении войны, не поясняя, как этого добиться на практике. Впрочем, на случай, если Владимир Зеленский вдруг не согласится с американско-российскими договоренностями по Украине, ему готовят соответствующую репутацию в американском общественном мнении - марионетка, окруженная криминальными олигархами и вообще врагами Украины. Какая разница, что ему там не нравится?
С этой точки зрения встреча Трампа и Путина в Осаке будет не очередной, а первой встречей. Первой встречей, на которой американский президент наконец-то вздохнет свободнее и сможет по-дружески поговорить с российским. О чем договорятся между собой Трамп и Путин при таком уровне раскрепощенности, можно только гадать. Какой вопрос на самом деле беспокоит американского президента больше всего? Венесуэла? Сирия? Украина? Где Путин готов пойти на уступки, а где готов отстаивать свои интересы, не допуская даже иллюзии компромисса?
Вполне возможно, что наиболее реалистичной станет тактика, которую уже применил госсекретарь Майк Помпео во время поездки в Сочи. Не разговаривать о сложных вопросах, если они не поддаются решению и не находятся в центре внимания Белого Дома. Помпео говорил с Путиным о судьбе украинских моряков - впрочем, безуспешно, но сам вопрос украинского урегулирования просто не затрагивался, как будто его и нет. Трамп может пойти по тому же пути - призвать Путина освободить моряков и других заложников Кремля, но о самой Украине не разговаривать. А разговаривать, например, о трудной судьбе Мадуро. Или об иранцах на границах Израиля. Все эти вопросы волнуют Трампа гораздо больше и могут стать важными темами его предвыборной кампании, когда речь пойдет о латиноамериканской и еврейской поддержке. А Трамп уже живет этой кампанией.
Для Путина же такая готовность "не замечать" Украину станет сигналом: Вашингтон признает за ним право распоряжаться на постсоветском пространстве как в собственной прихожей. И как президент России захочет воспользоваться этим признанием - пусть даже и иллюзорным, - мы узнаем вскоре после Осаки. Вряд ли Путин будет долго ждать.
