Турецкий парламент спустя почти год после того, как к НАТО присоединилась Финляндия, проголосовал за присоединение к альянсу еще одной страны северной Европы – Швеции. После долгих месяцев претензий, переговоров и отсрочек депутаты парламента Турции все же приняли решение, которого давно уже ждали в странах НАТО. Ведь от интеграции Швеции зависит многое. Это и обороноспособность НАТО в Балтийском море, и продолжение военной помощи Украины, и солидарность стран НАТО в ситуации новых очевидных угроз.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в ситуации со Швецией, можно сказать, действовал в своем фирменном стиле. Он, похоже, постарался «выжать» из ситуации все, что мог – и в отношениях со Швецией, и в отношениях с Соединенными Штатами – но в результате продемонстрировал, что способен быть ответственным союзником. Эрдоган подтвердил это, сделав последний шаг – подписав решение парламента.
Президент Турции демонстрировал способность лавировать во внешней политике – даже когда речь идет о принципиальных вопросах – не раз. Вспомним долгую историю его взаимоотношений с президентом РФ Владимиром Путиным. Турецкий лидер продолжил диалог с российским коллегой даже после начала большой войны России против Украины. Турция не присоединилась к санкциям против России и продолжила экономическое сотрудничество с Москвой. Но, вместе с тем, еще с 2014 года Эрдоган последовательно придерживался позиции поддержки территориальной целостности Украины и говорил об украинском статусе Крыма. Российскую «спецоперацию» президент Турции квалифицировал именно как войну – и поэтому Россия из-за закрытия прохода через проливы оказалась в непростой ситуации с возможностью появления новых кораблей в Черном море.
А теперь посмотрим на позицию другого важного игрока – Виктора Орбана. Венгрия еще недавно убеждала, что не будет последней страной, которая ратифицирует шведскую заявку. Но, похоже, именно так и будет – и венгерский премьер вновь будет восприниматься на Западе как безответственный возмутитель спокойствия.Орбан, уверен, пытается демонстрировать хорошую мину при плохой игре и уже пригласил в Будапешт шведского коллегу Ульфа Кристерссона – «поговорить о вступлении Швеции в НАТО». Но министр иностранных дел Швеции Тобиас Билльстрем отметил, что в Стокгольме должны для начала разобраться, в чем состоит смысл приглашения Орбана. Ведь Эрдоган, в отличие от венгерского премьер-министра, выдвигал совершенно конкретные претензии к Швеции и ожидал конкретных решений – в частности, изменений в законодательстве, связанных с ужесточением определения террористической деятельности. У Венгрии никаких конкретных претензий к Швеции нет. Орбан требует разве что уважения. И это, думаю, выглядит сумасбродством, а не поведением опытного искушенного политика. Не случайно министр иностранных дел Великобритании Дэвид Кэмерон позвонил Орбану, чтобы обсудить с ним и вступление Швеции в НАТО, и подходы Будапешта к войне в Украине. Это, уверен, – раздраженный звонок. Звонок, который напоминает венгерскому премьеру, что часы западного терпения, похоже, вот-вот сломаются. И, кстати, к отношению Венгрии к выделению европейской помощи Украине это тоже касается.
А, вероятно, все потому, что Виктор Орбан не умеет – или не хочет уметь – действовать так, как действует Реджеп Эрдоган.
