Год назад, четвертого августа, в Бейруте прогремел один из мощнейших неядерных взрывов в истории человечества. В местном порту сдетонировали сотни тонн аммиачной селитры, хранившейся там с 2014 года. Взрыв привел к множеству человеческих жертв, разрушил порт и полгорода. Год спустя виновные не понесли наказания, а Ливан еще глубже погрузился в экономический и политический кризис.
Российско-сирийский след?
В среду, 4 августа, исполняется год со дня разрушительного взрыва в порту Бейрута. Тогда погибли 218 человек, около семи тысяч получили ранения. Уничтожены были целые кварталы столицы Ливана, без крыши над головой остались сотни тысяч человек.
Причиной катастрофы стала детонация многотонного груза аммиачной селитры, хранившейся в порту Бейрута шесть лет. В 2014 году ее конфисковали с судна Rhosus («Росус»), которое, как сообщалось, принадлежало россиянину Игорю Гречушкину. Его капитаном тоже был россиянин Борис Прокошев. Интерпол выдал ордер на их арест в январе этого года, в Москве выдачу россиян исключили.
Сообщалось, что судно «Росус» под флагом Молдовы везло 2750 тонн нитрата аммония из грузинского Батуми в Мозамбик. Груз принадлежал британской компании Savaro Limited. По пути «Росус» зашел в порт Бейрута на ремонт, но местные инспекторы запретили ему снова выйти в море. В итоге кредиторы добились ареста судна вместе с грузом.
Правозащитники отмечают, что под вопросом — и личности реальных владельцев судна. Во всяком случае вскоре после попадания в Бейрут «Росус» находился в руках человека, связанного с банком, обвиняемым в связях с сирийским режимом и его ливанской союзницей «Хезболлой», пишет HRW.
Вопрос, который возникает у расследователей: действительно ли груз предназначался для мозамбикского завода? Последний шесть лет не высказывал интереса к арестованной селитре. Аммиачная селитра является начинкой для запрещенных Женевской конвенцией бочковых бомб, в массовом применении которых правозащитники обвиняли режим Асада.
Примечательно еще одно обстоятельство: как сообщали власти Ливана, ФБР пришло к выводу, что в порту Бейрута, несмотря на разрушительные последствия, взорвалась далеко не вся селитра с «Росуса», а только 500 тонн. «Куда делись остальные 2200 тонн?» — таким вопросом публично задавался уходящий премьер Хасан Диаб. К слову, Диаб сам отказался явиться на допрос по этому делу, как и другие высокопоставленные должностные лица.
Впрочем, доподлинно не известно, сколько селитры было в ангаре перед взрывом. Ливанская полиция указывала, что груз сдетонировал не на полную мощность, потому что вещество испортилась из-за ненадлежащих условий хранения.
«Предвидели и молчали»
За 12 месяцев ни одного виновного не привлекли к ответственности, в деле остается множество серых зон. Официально не установлено даже, что вызвало детонацию: сварочные работы, умышленный подрыв или атака. Власти Ливана категорически отклонили международное расследование случившегося, на чем настаивает правозащитное сообщество.
Дело расследуется на местном уровне, а следователям систематически «ставят палки в колеса» политические элиты. Организация Amnesty International обвиняет власти Ливана в «бесстыдной» блокировке расследования.
Так, первого судебного следователя Фади Сауана отстранили после того, как тот обвинил трех бывших министров и уходящего премьер-министра Хасана Диаба в преступной халатности. Все они отказались прийти на допрос по его требованию. Причем судью сняли по требованию двух министров, которых он пытался допросить. Новому следственному судье Тареку Битару тоже не удается добиться снятия неприкосновенности с ряда депутатов и допросить высокопоставленных силовиков. Против него выступают ряд парламентариев, в том числе от «Хезболлы», партии, имеющей военнизированное крыло и признанной террористической в Израиле и ряде стран Запада.
Документы, всплывшие в ходе следствия, свидетельствуют о том, что таможня, военные, службы безопасности, судебные органы предупреждали сменявшие друг друга правительства Ливана о хранившейся в порту селитре. Знали о селитре и президент Мишель Аун, и тогдашний премьер-министр Хасан Диаб, и руководство армии и служб безопасности, и главы профильных министерств. Однако власти не предприняли ничего, чтобы обезопасить население Бейрута, отмечают правозащитники.
В Human Rights Watch утверждают, что множество ливанских должностных лиц проявили как минимум преступную халатность, а некоторые члены правительства «предвидели (катастрофу) и молчаливо соглашались» с этой угрозой.
Тем временем ливанские правоохранители расследуют убийства нескольких человек, которых объединяет то, что они могли предоставить следствию информацию о взрыве 4 августа 2020 года. Среди убитых — фотограф-фрилансер Джозеф Бежжани, который одним из первых сделал снимки порта после взрыва, а также журналист Локман Слим, критиковавший «Хезболлу» и заявлявший о том, что «Хезболла» заказала селитру для отправки в Сирию.
Один из худших кризисов с 1850 года
Ливан, который раньше называли «ближневосточной Швейцарией», оказался в глубочайшем экономическом и политическом кризисе, который усилился в последний год. Местная валюта обесценилась, цены на продовольствие подскочили, в стране не хватает топлива и лекарств, электричество отключают ежедневно. Всемирный банк указывает, что ситуация в Ливане — один из худших финансовых кризисов, который знал мир с середины XIX века.
Политический класс Ливана, мало изменившийся со времен окончания гражданской войны 1975—1990 гг., где проиранская шиитская «Хезболла» продолжает играть важную роль наряду с суннитами, не идет и на структурные реформы, которых требует международное сообщество в обмен на миллиарды долларов поддержки. Во Франции, которая уже ограничила въезд на свою территорию некоторым ливанским должностным лицам, грозят Ливану санкциями, в том числе на уровне ЕС.
Эмманюэль Макрон посещал Бейрут дважды после взрыва. В первый раз он приехал 6 августа, на фоне протестов ливанцев против коррупции местных властей. Макрон призывал к международному расследованию взрыва и «глубоким изменениям» в политической системе. Ни того, ни другого в Ливане за год не случилось.
Уже год (с момента отставки правительства Диаба) Ливан живет без правительства. Саад Харири девять месяцев пытался сформировать новый кабинет министров-технократов. Но Харрири (возглавляющему партию суннитов при поддержке Саудовской Аравии) не удалось договориться с президентом Мишелем Ауном (христианин-маронит в историческом альянсе с шиитами «Хезболлы») о перераспределении министерских постов в будущем кабинете между кандидатами от христианских и мусульманских общин. В Ливане согласно конституции страны, каждая религиозная община, христиане и мусульмане, должны иметь равное представительство в правительстве .
Харири ушел в отставку в середине июля. Теперь формирование правительства возложили на нового временного премьера Наджиба Микати, имеющего тесные связи с семьей Башара Асада. Он, как и Харири, раньше неоднократно бывал в кресле премьер-министра. О каких-либо подвижках с формированием кабина не сообщалось.
В годовщину взрыва в бейрутском порту состоялась очередная международная конференция в поддержку жителей Ливана, в которой приняли участие около сорока государств и международных организаций под сопредседательством Франции. Франция в ожидании формирования нового правительства объявила, что выделит Ливану 100 миллионов евро срочной помощи в течение года. Участники призвали Ливан не медлить с проведением реформ и пообещали предоставить ливанскому населению, 60% которого живет за чертой бедности, помощи на сумму в 370 млн долларов. О срочной поддержке объявили и Германия и ЕС. На предыдущих двух встречах для Ливана собрали 280 миллионов.
Ко всему прочему в годовщину взрыва армия Израиля нанесла удары по Ливану в ответ на ракетный обстрел своей территории из Ливана. Группировка «Хезболла» пока не комментировала обстрел Израиля, спровоцировавший ответную реакцию.
