Москвич приехал в Тбилиси после тринадцатилетнего отсутствия. Уезжал при Шеварднадзе, вернулся при Маргвелашвили. Саакашвили и Иванишвили прошли мимо него. Какие впечатление? И что поразило его?
Как много я пропустил, стало понятно уже в аэропорту. На вопрос, где получают визу, девушка-пограничница (неуверенно говорившая по-русски, оттого предпочитавшая быть лаконичной) ответила: «Нет». Как — нет? Почему нет? «Нет», — решительно повторила она. Я уже, было, воспринял это как личный выпад, но ее коллеги объяснили мне, что визы для россиян отменили давным-давно. Почувствовал себя динозавром.
В нашу последнюю встречу в 2003-ом слово «туризм» звучало в Тбилиси довольно экзотически. То есть слово есть, но туристов нет. Теперь же найти в толпе на проспекте Руставели коренного тбилисца — задача не самая простая. Китайца, кажется, обнаружить проще. Не говоря о россиянах.
Россияне в этом городе — отдельная, на мой взгляд, достопримечательность. Их много, и они какие-то неправильные. Я долго пытался понять, что с ними не так, и вдруг до меня дошло. Они не матерятся. Нет, не то что бы эти пять слов были им совсем не знакомы. Но они им не заменяют все остальные русские глаголы, местоимения и существительные — скучный, бытовой, грязный мат не служит русским в Тбилиси родным языком. В отличие от того, что можно наблюдать на улицах городов по другую сторону Кавказского хребта.
Какие-то необычные россияне посещают Тбилиси? Или окружающая действительность способствует смягчению нравов?
Тбилиси, конечно, стал таким интеллигентным местом, что плюнуть некуда в прямом смысле слова, и это побуждает его гостей вести себя прилично. С другой стороны — да, те россияне, которые едут в Грузию туристами, скорее всего, чем-то отличаются от соотечественников, предпочитающих для отдыха Сочи и Крым.
Что-то, спору нет, осталось в Тбилиси неизменным, аутентичным. Например, сочетание грузина и двигателя внутреннего сгорания по-прежнему дает сильный эффект. Окажетесь в Тбилиси — не повторяйте мою ошибку: не надо говорить местному таксисту, что он классный водила. Вида не подаст, что польщен, но постарается показать, что все, что было до этого — пустяки, классная езда только начинается. При этом грузинок на дорогах стало не меньше грузин, но на нравах это совершенно не сказалось.
Любые наблюдения туриста в городе и стране, где он не живет —
поверхностны. На все его восторги местные жители всегда готовы ответить:
«Знал бы ты, сколько на этом украдено…». На все претензии — «Раньше
было еще хуже». Но есть один вопрос, по которому иностранец может
высказаться компетентно — отношение к иностранцам.
Высказываюсь.
Отношение к россиянам в Грузии — такое же, как ко всем остальным. И в этом есть принципиальная новость. Ни враждебности, ни благодарности. Ни злобы, ни исключительного гостеприимства. Ни злорадства, ни сочувствия. Ни ностальгии по общему прошлому. Никаких сильных чувств нет в отношении тбилисцев к россиянам в 2016 году. Даже общих тем почти не осталось. Мне в Москве есть с кем обсудить события апреля 1989-го в Тбилиси. А в Тбилиси — нет: никому это не интересно, не тема, уехал поезд.
Нет, никто не забыл про Абхазию и Южную Осетию. Равно как и про многое другое, предшествовавшее событиям восьмилетней давности. Но есть общее понимание: быстро и резко эта проблема решена быть не может — следовательно, каждодневно переживать из-за нее не стоит.
Отношения между грузинами и россиянами теперь складываются деловито. Турист? — добро пожаловать. Покупатель недвижимости? — есть что предложить (включая простоту оформления, низкие налоги и вид на жительство). Инвестор? — иди сюда скорее.
Но Москва перестала служить грузинам столицей — окончательно и
бесповоротно. Этот процесс шел давно, все двадцать пять лет, что
существует независимая Грузия. И стоило пропустить тринадцать из них,
чтобы увидеть итог.
Мы — Россия и Москва — никому в Грузии не интересны. Ни в каком виде. Ни
политика наша, ни экономика. Ни страсти и сплетни. Ни углеводороды
наши, когда азербайджанские под боком, и не так капризны. Ни сериалы
российские — своего дерьма хватает. Об авторах, которыми зачитывается
Москва, в Тбилиси никто не слышал. Российское кино? — вежливо (хотя и
несколько смущенно) поднятые плечи. И Путин им не интересен. И
Ходорковский тоже.
Дело в том, что грузин с Россией и Москвой теперь не связывает ничто — ни образование, ни карьера, ни бизнес. Новости из других мест их теперь волнуют — прежде всего, из Рустави и Зугдиди, Батуми и Кутаиси. А также из Брюсселя, Лондона, Берлина и Нью-Йорка. Там теперь их столицы.
Русский язык? Да, конечно. Тбилиси — глубоко русскоязычный город. Но это всего лишь одно из средств коммуникации: скажем, у вас уже есть Skype, ну и Viber не помешает. Друзья-то в России остались только у тех, кто постарше, молодым грузинам их просто неоткуда взять.
И тот же самый процесс — утраты практического интереса к бывшей
метрополии — кажется, происходит в Баку и Ереване. А также Киеве и
Астане, Кишиневе и Минске. Немного раньше он произошел в Таллинне, Риге и
Вильнюсе.
Наверное, именно так и угасают империи — не гибнут в титанических
схватках, а медленно загибаются — от собственной ненужности. От того,
что на смену ненависти, которую они когда-то вызывали, приходит скука.
Туда им и дорога.
Но если это верно, то я знаю, где скоро можно будет москвичу испытать это ощущение — желанного, но всего лишь гостя: в Грозном и Махачкале, Казани и Калининграде. Дойдет ли дело до Пскова, Хабаровска и Якутска? Посмотрим. Всего тринадцать — смехотворных с точки зрения истории — лет назад такое развитие событий в Грузии казалось совершенно невозможным.
Михаил Шевелев
