Коронавирус радикально изменил систему вызовов и угроз XXI века. Ракеты и танки бесполезны в борьбе с эпидемией. России надо было инвестировать не в армию, а в медицину, считает Иван Преображенский.
Пандемия коронавируса SARS-CoV-2 еще в разгаре, но уже наглядно показала, насколько власти по всему миру готовились к войне, накапливая запасы вооружений и тратя колоссальные ресурсы на разработку новых. К приходу же COVID-19 никто оказался не готов, несмотря на то, что все, разумеется, смотрели "фантастические" голливудские фильмы, в которых человечество гибнет от таинственного вируса.
Скандалы с поставками медоборудования и защитных масок показали, что мировая медицинская промышленность гораздо меньше и слабее военной, а конкуренция за ее продукцию острее. Когда мир выйдет из нынешней пандемии, он еще долго будет укреплять свою "медицинскую безопасность". И Россия могла бы быть в числе самых передовых стран, но, похоже, окажется в "третьем мире".
Путин выбрал ошибочный путь
Мир осознает, как важно инвестировать в здравоохранение. Советский опыт создания системы государственного медицинского обеспечения мог бы сейчас многим пригодиться. И Россия могла бы делиться этим опытом, если бы сохранила и развивала этого. Однако Владимир Путин и его команда сделали 20 лет назад другой выбор.
В 1999 году Россия и Путин стояли на распутье. За спиной была разваливающаяся советская экономика. Вокруг - стремительно растущая после кризиса 1998 года новая, российская. Надо было выбрать правильную дорогу, чтобы догнать промышленно развитые страны и не оказаться в числе аутсайдеров.
У России тогда были ядерное оружие (как гарантия ненападения), ветхая советская социальная и медицинская система (нищая, но в потенциале конкурентоспособная), примерно такой же военно-промышленный комплекс. Ну и конечно - нефть и газ, а также другое сырье. Россия экономически слишком слаба, прямо говорил в 2006 году Владислав Сурков, и ее, мол, просто могут растоптать на пути в будущее. Поэтому мотором национальной экономики была выбрана "сила" - укрепление армии и развитие ВПК.
Милитаризация VS здравоохранение
В 1998 году, то есть за год до реального прихода Владимира Путина к власти, Россия тратила на оборону 1,6% ВВП. Причем при Ельцине военные расходы сокращались: в 1991 году их доля составляла 6,3% ВВП. В течение 20 лет правления его преемника эти проценты, как правило, неуклонно росли (абсолютные суммы долгое время росли за счет общего роста доходов государства), а в 2019 году уже 16,2% государственного бюджета выделялись на национальную оборону. То есть, за 20 лет эти расходы выросли примерно в 10 раз, причем важны именно проценты к ВВП, поскольку они показывают, чему отдают приоритет российские власти.
Иное дело здравоохранение. Владимир Путин получил в наследство от Бориса Ельцина остатки советской социальной системы, в том числе, здравоохранения, которую при первом президента России пытались законсервировать, пусть и не в лучшем состоянии.
К 1997 году расходы на медицину выросли до 4,6% ВВП, правда, в 1998 снизились до 3,6%. Но Путин так успешно "оптимизировал" здравоохранение, что расходы на него так и остались на уровне все тех же 3,6% ВВП.
При этом в целом по стране здравоохранение скорее деградировало. Вице-премьер и бывшая глава Минздрава сейчас прямо признает, что оптимизация был проведена из рук вон плохо. А секретарь Совета безопасности Николай Патрушев под влиянием коронавируса внезапно осознал, что страна почти потеряла медицинскую промышленность. В некоторых регионах России не хватает даже базовой экипировки, не то что аппаратуры. Все деньги вложены в оборону и, в первую очередь, за счет медицины.
Впрочем, аппаратами искусственной вентиляции легких страна местами оснащена до сих пор лучше, чем многие другие государства и даже продает их в США. Это, кстати, еще одна страна, которая уделяла явно недостаточно внимание развитию общенациональной системы здравоохранения. И таких стран еще много. Так что небольшой шанс стать "экспортером здравоохранения" у России все же сохраняется.
Но только в том случае, если Кремль срочно изменит свою стратегию в сфере безопасности и свернет российское участие в военных конфликтах за рубежом. Они поглощают из бюджета страны ресурсы, которые могли бы пойти на финансирование ответных мер на главный вызов XXI века. Из-за падения цен на нефть на все денег не хватит, так что непродуманные инвестиции недопустимы.
Конец личной истории
Владимиру Путину нужно честно признать, что стратегически он вел страну в неверном направлении. С помощью войны и торговли страхом во всемирном масштабе в мировые лидеры уже не выбиться.
И без того слабая экономика России неизбежно просядет под тяжестью коронавируса, и ВПК - а шире "война" в качестве системообразующего стержня - уже не сможет быть локомотивом развития. Все патроны расстреляны, но противник пробрался через дыхательные пути. По нему не попадешь даже из С-500, и геополитика против него не поможет. Чтобы остаться конкурентоспособными, надо удовлетворять мировой спрос на новую безопасность - медицинскую.
