Земля в Украине давно продается и покупается, иначе страна питалась бы не лучше Северной Кореи, а не отгружала за кордон больше 50 миллионов зерна в год – цифра, от которой у меня, например, кружится голова, но которая неведома всем, без исключения, тем, кто говорит: «Земля – мать, а мать не продается».
Земля в Украине давно продается и покупается, но продается и покупается она по-украински, а не по-человечески. Вопрос почти всемирно-исторического значения: может ли она продаваться и покупаться по-человечески?
По-человечески – значит по-западному. По-западному – значит так открыто, просто, чисто, как картошка на базаре в райцентре. Открыто, просто, чисто – значит с неизмеримо большей выгодой для страны.
Устроить такой рынок земли в Украине неизмеримо труднее, чем все, что до сих Господу удалось провернуть на этом пространстве.
Такой рынок земли неизбежно поставил бы с головы на ноги всю хозяйственную, а заодно и общественно-политическую жизнь.
Вопрос великой метафизики: можно ли, столько веков прожив по-украински, вдруг зажить по-человечески? Россия вон как жила по-русски, так и продолжает...
Судя по тем людям в Украине, которые вроде бы хотят отменить четвертьвековой мораторий на торговлю землей – этот глупейший из украинских законов, они не представляют себе, за что, собственно, берутся.
Может быть, так и надо? Если бы Горбачев в свое время имел хоть какое-то понятие, за что берется, решив облагородить Совсоюз, этот Союз стоял бы до сих пор, как северо-корейская скала, у подножия которой гнили бы трупы дистрофиков, которые при жизни были счастливы, что советская земля – мать, а мать не продается.
