Нельзя сказать, что попытки прославления Сталина вообще не встречают в России сопротивления. В Новосибирске в начале мая неизвестные нарисовали смешную рожу на огромном билборде с портретом диктатора, который был вывешен местным обкомом КПРФ. В Липецке камеры наблюдения зафиксировали, как неизвестная женщина облила краской бюст Сталина, недавно установленный коммунистами. Памятную доску с изображением Сталина облили краской и в Ялте.
Теперь стало известно имя одного из тех, кто решил не словом, а делом бороться с наглядной агитацией, прославляющей убийцу и тирана. И это знаменитое имя. Московский писатель Сергей Гандлевский, лауреат премии "Поэт", увидел в метро на станции "Лубянка" портрет Сталина, сорвал его и тут же был задержан полицией по доносу бдительного гражданина.
Известие об этом происшествии бурно обсуждается в социальных сетях. "Поступок, который кажется единственно возможным, нормальным, само собой разумеющимся, воспринимается как подвиг" (Варвара Турова). "В 1918 году Мандельштам выхватил из рук палача расстрельные ордера и разорвал. Вчера выдающийся русский поэт Сергей Гандлевский сорвал висевший портрет людоеда и так же разорвал. Прошло почти сто лет, но в России только поэты противостоят негодяям" (Леонид Санкин).
Сергей Гандлевский смущен тем, что его поступок вызвал такую реакцию. "Моя скромность очень уязвлена", – сказал он Радио Свобода.
– Сергей, вы не очень довольны вниманием, которое эта история привлекла?
– Совершенно недоволен.
– Не считаете, что совершили необычайный поступок?
– Нет. Я просто поддался порыву.
– Это было мгновенное решение?
– Кто же в таких случаях размышляет? Поддается порыву, идет просто импульс.
– А что это был за портрет?
– Небольшой, размером А4 в рамке, он был намертво приклеен к стене, я его срывал с усилием.
– Без всякой надписи?
– Просто морда была. Тут же какой-то моих лет человек сказал: "Ты что делаешь?" – "Как что делаю? Срываю портрет". Сорвал его и пошел дальше на платформу "Чистые пруды". Пришли два милиционера, он их привел и сказал: "Вот – это он". Значит, пошел куда-то и пожаловался. Забрали меня.
– Полицейские поддержали его возмущение?
– Такие простые невежественные ребята, они просто сидели и говорили: "Ну ты попал. Сейчас будем шить тебе статью за мелкое хулиганство". Я попросил со мной не разговаривать на "ты". Понял, что действительно попал. Позвонил своей подруге <издателю> Варваре Горностаевой. Я не знаю, благодаря ей или не благодаря ей, но спустя какое-то время, после какой-то череды звонков, в которой я не принимал участия, меня выпустили на волю.
– Спрашивает в вашем фейсбуке поэт Борис Херсонский: "Доживем ли мы до дня, когда в Москве в кутузку будут тащить не тех, кто срывает портреты рябого черта, а тех, кто вешает эти портреты". Что вы скажете?
– Но вот в Берлине Гитлера нельзя же повесить в метро. Почему должен убийца висеть в метро?
– Сейчас в Украине вовсю идет процесс декоммунизации, советская символика приравнена к нацистской и запрещена. Вы одобряете такой подход?
– Здесь у меня никаких колебаний нет – да, конечно.
– А почему пути России и Украины в оценке советской власти так разошлись?
Мне кажется, что мы катимся в ад
– Я не думаю, что они так разошлись, потому что все-таки мы одного поля ягоды. С другой стороны, все-таки мы, как вы справедливо сказали, разошлись. Думаю, что дело в традиции. Анализ крови не показывает, кто русский, кто еврей, кто украинец, какая-то существует общая традиция, одних тащит в одну сторону, других – в другую.
– И почему же Россию тащит в эту сторону, в сторону реставрации сталинизма?
– Я думаю, что очень ордынское устройство государства, власти.
– В противовес традициям Запорожской Сечи?
– Да.
– Согласитесь с теми, кто думает, что Россия движется к реставрации советской репрессивной системы?
– Мне кажется, что мы катимся в ад. Я думаю, что очень многое зависит от личности руководителя. Если, скажем, у нас был бы такой президент, как Григорий Чхартишвили или Ходорковский, все могло бы быть лучше.
– А ответственность общества?
– Я работал учителем. Погоду в классе делает харизматичный человек. Класс может быть говенным, а может быть сносным.
– Был Янукович учителем в Украине, и класс взбунтовался.
– Тоже верно.
– Не Путин повесил портрет Сталина в метро. Может быть, Путин просто делает то, чего общество от него хочет?
– Я с этого и начал, что традиция существует.
– Вы сказали, что Россия катится в ад. Как этот ад будет выглядеть и что делать тем, кто в аду жить не хочет?
Будет страна, где опасно выходить на улицы
– Я думаю, что будет страна, где опасно выходить на улицы. Вот вчерашний случай: человек стукнул на меня, потому что я сорвал портрет палача со стены. В какое-то количество это перейдет.
– Возвращение к полноценному сталинизму?
– Полноценный сталинизм все-таки замешан на страсти, а сейчас очень циничное и апатичное общество. Я не знаю, что лучше.
– То есть цинизм победит сталинизм? И что бы вы сказали тем, кто думает, что самое лучшее в этой ситуации – поскорее уехать?
– Я бы сказал: уезжайте.
– А что бы вы сказали своему внутреннему голосу, который говорит то же самое?
– Я бы сказал, что мы сейчас смотрим на удава. И хотя бы из соображений самолюбия надо дрыгать лапками.
– Вот это вы и сделали на станции "Лубянка" – дрыгнули лапкой?
– Да.
