Все тайное становится явным, и после участившихся штурмов Росгвардией жилых домов граждан России с целью их ареста по административным, гражданским и уголовным делам разной тяжести, становится понятна цель создания такого силового органа. Кремль и Лубянка при осуществлении намеченных репрессий и ужесточении законодательства столкнулись с непомерными трудностями первого шага по преодолению презумпции невиновности и иных конституционных, гражданских прав и политических свобод.
Любое осуществление антиконституционного творчества Госдумы по закручиванию гаек сталкивалось с системной невозможностью полиции, прокуратуры, СКР и ФСБ в рамках УК, УПК, ГПК и других федеральных законов, регламентирующих применение силы, когда врываются в жилища граждан и насильно прерывают их право на неприкосновенность по надуманным политическим мотивам, которые они в дальнейшем планируют перевести в уголовные, гражданские или, в крайнем случае, в административные судопроизводства.
Именно для этих целей вначале был создан СКР, но когда выяснилось, что Бастрыкин оказался связан по рукам и ногам разного вида ограничениями, предусмотренными АПК, УПК, ГПК и КАС, Кремль пролоббировал создание Росгвардии, наделив ее безмерными полномочиями и завуалированными критериями контроля. Теперь по любому надуманному поводу этот антиконституционный орган, который не регулируется правовыми положениями о применении силы в государстве, выполняет функцию первого шага по захвату жертвы и передачи ее в правоохранительные органы, которые только по факту приема арестованного гражданина обязаны выяснить его личность и проверить правовой статус.
Это повышенная опасность для населения России, особенно для состоятельных граждан, так как полномочия Росгвардии соизмеримы с полномочиями НКВД, деятельность которой и определила неизбежность массовых сталинских политических репрессий «Большой террор» 1937-1938 годов.
Наталья Гулевская
