За свою жизнь я побывал в более, чем 70 странах (а в некоторых – и по нескольку раз), и сейчас я вам расскажу не только, что такое пенсионная система, но и что такое пенсионная реформа.
Есть такое место на Земле – остров Пасхи. Это – остров в юго-восточной части Тихого океана, и он является территорией Чили. Причём не так, как какой-нибудь островок из Курилькой гряды, и не так, как «сухопутный остров» Калининград, и даже не так, как Сахалин, являющиеся территорией России. Остров Пасхи, наряду с архипелагом Тристан-да-Кунья, является самым удалённым населённым островом в мире. Расстояние до континентального побережья Чили составляет 3514 км, а до острова Питкэрн, ближайшего населённого места, – 2075 км. Летел я на остров Пасхи из континентального Чили более четырёх часов! В 1995 году Национальный парк Рапануи (остров Пасхи) стал объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Зачем я это рассказываю?
А затем, что словосочетание «пенсионная система» очень хорошо и наглядно понятно, когда ты ходишь по острову Пасхи, где-то там, посреди Тихого океана, смотришь на моаи, эти легендарные каменные статуи из спрессованного вулканического пепла, и видишь вокруг бегающих бодреньких 70-, 75- и даже 80-летних пенсионеров из США, Канады, стран ЕС, Японии, Австралии и Новой Зеландии. И понимаешь, что 99,9999999% жителей России, ни в каком возрасте, а тем более – в пенсионном, эти статуи на острове Пасхи не увидят. Никогда. И это называется: реальная продолжительность жизни, с поправкой на качество жизни. И это называется: пенсионная система. Или, наоборот, её отсутствие.
А ещё есть такое место на Земле – Фернанду-ди-Норонья. Это – архипелаг вулканического происхождения, расположенный примерно в 350 километрах от северо-восточного побережья Бразилии, и состоящий из 21 острова, а также маленьких островков и скал. Тропический климат, дикий виноград и первозданные атлантические леса, морские черепахи и дельфины. Климатический и природный рай на Земле. В 2001 году архипелаг Фернанду-ди-Норонья был объявлен Всемирным наследием ЮНЕСКО.
И зачем я это опять рассказываю? Почему?
А потому, что «пенсионная система» опять очень хорошо и наглядно понятна, когда ты кайфуешь на Фернанду-ди-Норонья, где-то там, посреди Атлантического океана, ныряешь с маской и смотришь на черепах и дельфинов, а рядом с тобой – такие же ныряющие и бодренькие 70-, 75- и даже 80-летние пенсионеры из тех же США, Канады, стран ЕС, Японии, Австралии и Новой Зеландии... И ты опять понимаешь, что 99,9999999% жителей России, ни в каком возрасте, а тем более – в пенсионном, этот рай на Фернанду-ди-Норонья не увидят. Никогда. И это опять называется: реальная продолжительность жизни, с поправкой на качество жизни. И это опять называется: пенсионная система. Или, наоборот, её отсутствие.
Не хотите «далеко ходить»? Пожалуйста! Приезжайте летом в Зеленогорск, курортное место на берегу Финского залива под Санкт-Петербургом, то есть в бывший финский Терийоки (Terijoki), и вы сможете увидеть, как до сих пор, 78 лет после (!!!) аннексии этой части Финляндии сталинским СССР (за что СССР был изгнан из Лиги Наций), порой иногда не только просто на машинах, но и на шикарных машинах, приезжают 75-летние финны, чтобы привезти к определённому дому 95-летнюю живенькую старушку – их маму, которая покажет им на два окна какого-нибудь бывшего финского дома и скажет: «А вот здесь стояла моя детская кроватка…». И 50-летние её внуки, тоже приехавшие с ними на второй шикарной машине, обязательно будут фотографировать всё на 10-й айфон… И опять, и опять и опять это называется: реальная продолжительность жизни, с поправкой на качество жизни. И опять, и опять и опять это называется: пенсионная система. Или, наоборот, её отсутствие, судя по большинству нищебродов вокруг (называю их нищебродами не с презрением, а с сожалением и сочувствием), в этом Зеленогорске...
А теперь о реформе пенсионной системы. В России – слаборазвитой стране.
В 1981 году в Чили стартовала реформа пенсионной системы. Её вариант, разработанный в духе идей либерализма и монетаризма представителями Чикагской экономической школы и реализованный правительством Пиночета, не имел никаких мировых аналогов в истории пенсионного обеспечения. До Второй мировой войны накопительные принципы финансирования активно применялись в пенсионном обеспечении развитых стран, но в Чили впервые была предложена национальная пенсионная система, в которой накопительное финансирование сочеталось с индивидуальными счетами, отказом от заранее гарантированного размера пенсий (система с установленными взносами) и передачей управления пенсионным обеспечением частным (!!!) управляющим компаниям.
В Чили полностью отказались от распределительного элемента в пенсиях, перешли на обязательные пенсионные накопления. Только тем, кто за 20 лет уплаты взносов не сумел накопить достаточно средств, после проверки нуждаемости выплачивалась, за счёт общих налогов, минимальная пенсия.
Ставка взносов была снижена до 13%, из которых 10% полностью зачислялись на накопительные счета для формирования будущей пенсии по старости, а 3% шли на страхование рисков наступления инвалидности или потери кормильца. Взносы брались только с заработков самих работников. Работодатель в систему не платил (!!!) ничего.
Работники, начавшие трудовую биографию до старта новой пенсионной реформы, могли выбрать: оставаться в распределительной системе или перейти в накопительную. Перешедшим заработанные в прежней системе права конвертировались в специальные государственные облигации. Участники накопительной системы сами выбирали фонд для инвестирования накоплений и могли свободно менять свои предпочтения. Государство гарантировало участникам минимальную доходность накоплений и сохранение накоплений или пенсий в случае банкротства фонда.
С началом реформы пенсионный возраст повысился на 5 лет и составил 60 лет для женщин и 65 лет для мужчин. Пенсия стала выплачиваться в форме аннуитета, также была допустима выплата части пенсии в виде разового платежа. Для расчёта аннуитета используется ожидаемая продолжительность жизни – отдельно для мужчин и женщин. Допускается более ранний выход на пенсию, если пенсионные накопления позволяют получать ежемесячную пенсию на уровне не менее 50% среднемесячной зарплаты за последние 10 лет и 110% минимальной гарантированной пенсии по старости.
На старте пенсионной реформы накопленные обязательства прежней системы оценивались в 100% ВВП. Для финансирования издержек сосуществования двух систем чилийское правительство использовало профицит бюджета, проводило жёсткую бюджетную политику по экономии государственных расходов, выпустило государственные облигации. Издержки снизились и благодаря повышению пенсионного возраста.
Первое десятилетие чилийской (читай: чикагской) пенсионной реформы было чрезвычайно успешным: реальная (то есть за вычетом инфляции) доходность накоплений не просто была положительной, а превосходила темпы роста зарплаты и в отдельные годы превышала 20% годовых. Поэтому работники активно переходили в новую систему, взносы в которую к тому же были меньше. В результате активы частных пенсионных фондов выросли с менее чем 1% ВВП в первый год реформы до 45% к концу 1990-х годов. Эта реформа стала локомотивом экономического роста и способствовала развитию финансового рынка страны. Если переносить эти цифры на Россию сегодня, это бы означало, что сейчас в российских частных пенсионных фондах было бы т.н. «длинных денег» на сумму в 500 млрд. долларов США.
Ключевой элемент этого типа реформ – формирование обязательной накопительной компоненты на основе индивидуальных счетов и инвестирования средств на финансовых рынках под управлением частных компаний. Чилийская пенсионная реформа способствовала притоку «длинных» денег в экономику и усилила конкуренцию между частными финансовыми компаниями, что, в конечном счёте, благоприятно сказалось на экономическом развитии страны.
Перейдя от диктатуры к демократии, Чили осталась самой успешной, в экономическом и финансовом плане, страной, среди всех стран Латинской Америки.
Теоретически, такой тип пенсионной реформы в России был возможен, по ряду известных причин, только в течение узкого окна возможностей: примерно между 2000 и 2005 гг., во времена «раннего Путина» и либерального правительства Михаила Касьянова. Для введения обязательной пенсионной накопительной компоненты, на основе индивидуальных пенсионных счетов и инвестирования этих средств на финансовых рынках под управлением частных пенсионных компаний, нужно наличие капитализма, либеральной экономической и налоговой политики, поощрения массового предпринимательства, действующей и действенной независимой судебной системы и относительно развитых финансовых рынков. Ни в один из годов правления Ельцина комбинация всех этих компонентов не была по-настоящему создана; правительство Касьянова при «раннем Путине» имело шанс.
Но у Путина и его ОПГ были другие планы. Они заключались в разграблении страны путём ползучего государственного переворота, полностью и окончательно оформившегося 24 сентября 2011 года; в трансформации развивающейся демократии в диктатуру фашистского типа; в насильственном переходе от развивающегося капитализма к бандитскому неофеодализму; и в де-факто реприватизации всей России на благо преступной пирамиды путинской ОПГ.
Какие уж там «обязательные пенсионные накопительные компоненты, на основе индивидуальных пенсионных счетов и инвестирования этих средств на финансовых рынках под управлением частных пенсионных компаний», с двузначной ежегодной доходностью в долларах!
Начиная с июля 2003 года, с начала грабежа ЮКОСа, историческое окно возможностей для реформирования российской пенсионной системы захлопнулось – его с треском захлопнула путинская ОПГ. В мае 2008 года долларовый индекс российского фондового рынка РТС был на значении 2500 пунктов, а рубль – 21 за доллар. Сейчас значение индекса РТС – 1145 пунктов, а рубль – 63 за доллар. За десять лет инвесторы в российские акции потеряли 54%, а российские граждане – ровно две трети своей глобальной покупательной способности. Какое там инвестирование пенсионных «длинных» денег! Каких-каких денег? Куда-куда? А слабые и жалкие попытки перенять у международных пенсионных систем хоть какие-то элементы, типа «накопительных частей пенсий», были закончены очередным грабежом граждан и экспроприацией этих денег на нужды путинской ОПГ – чем не продолжение славных преступных традиций большевиков за последние 100 лет?
Вот и остаётся Путину и путинской ОПГ только лишь объявить о пенсионной афере, а не о реформе – т.е. об изъятии у каждого мужчины одного миллиона рублей, а у каждой женщины полутора миллиона рублей, делая их пожизненными рабами в реприватизированной на благо путинской ОПГ экономике России. Причём именно их, мужчин и женщин, которые не являются членами путинской ОПГ: которые не являются депутатами Госдуры и Совфеда, членами правительства, «силовиками», путинскими дружками…
А для тех граждан, кому всё это не нравится, есть ФСБ и Росгвардия, сотрудники которых выходят на гигантскую пенсию в 45 лет. И знаете, кто им платит эти зарплаты и пенсии? Знаете, знаете… Вы.
Вы будете смеяться, но пример чилийской пенсионной реформы сейчас активно изучает… Вьетнам. Мало того, знаете где вьетнамские экономисты порой её изучают? В российских ВУЗах, или в тех местах, которые от них остались. Например, прогуливаясь по просторам Интернета, я недавно забрёл на один сайт, где выложена то ли диссертационная, то ли ещё какая-то научная работа вьетнамского аспиранта Чан Мань Хунга, учившегося в 2014 году в Московском государственном университете экономики, статистики и информатики (МЭСИ). Видимо, на Школу бизнеса при Чикагском университете ему денег не хватило, а вот на МЭСИ – пожалуйста. И он написал и опубликовал работу под названием «Чилийская пенсионная реформа и уроки для Вьетнама»:
https://naukovedenie.ru/PDF/152EVN214.pdf
Смешно, не правда ли? Да, если бы не было так грустно.
У меня хватило времени и денег не только на ЛЭИС в 1983-1988 гг., но и на Школу бизнеса при Нью-Йоркском университете в 1994-1996 гг. И чилийскую пенсионную реформу я подробно изучал там – 23 года назад. Но эти мои знания в путинском паханате не нужны. По определению. У меня и у путинской ОПГ совершенно разные цели.
*******
Пенсии? Какие пенсии?!
Слава Рабинович
