53-летний Ким Хенсу, получив диплом по биологии, надеялся стать частью команды, проводившей исследования мирового значения. Но Хенсу родился в Северной Корее, и у него была другая задача: выяснить, что есть Великому Вождю Ким Ир Сену и его сыну Ким Чен Иру, не набирая при этом веса. «Кимы попросили нас выяснить, как они могут выводить из организма съеденное, не усваивая при этом калорий», - говорит Хенсу.
Он и его коллеги работали на охраняемом объекте, где каждый проект должен быть одобрен режимом, и у них было мало доступа к международной науке. Они пытались понять такие болезни, как затвердение артерий, тромбоз головного мозга и мозговое кровоизлияние, без опоры на знания, которые широко известны во всем остальном мире. Хенсу работал в Институте Мансумугана («Долголетия») с 1990 по 1995 год. В то время там трудилось 100 ученых и 30 помощников, следивших за животными. Ученые изучали вопрос продления жизни и управления весом для правящей семьи Ким, даже когда среднестатистический житель страны недоедал.
Всякий раз, когда они придумывали способ улучшить здоровье диктаторов, это открытие немедленно отправляли Кимам. Их работа включала исследования итальянского оливкового масла, клетчатки и сладких китайских фруктов, чей сахар не перерабатывается организмом полностью. Вся команда вела исследования по алкоголю и табаку, «которыми оба руководителя упивались», - сказал Хенсу.
Объект окружали электрические заборы, поскольку здоровье семьи Ким было государственной тайной. Ученые получали бесплатную еду один раз в неделю, но, как и все ученые в стране, Хенсу и его коллегам было запрещено обсуждать свою работу. «У меня был коллега, доктор медицины, который рассказал своим друзьям, что он изучает. Он был арестован как политический заключенный вместе со своей семьей», - сказал он.
Мало какие открытия северокорейских ученых попадают в международные журналы, поэтому мир почти не знает о том, чем они занимаются. То, что мы знаем, сообщили перебежчики и несколько иностранных ученых, которые были приглашены режимом, когда правительство КНДР сочло необходимым получить помощь из-за рубежа, например, когда западных вулканологов попросили помочь предотвратить извержение горы Пэкту.
Хенсу покинул Северную Корею в 2009 году и теперь живет в Сеуле. Его воспоминания очень напоминают рассказы многих исследователей Северной Кореи: абсурд, подхалимство, изоляция и стресс. И все же, ученым этой страны по-прежнему удается поддерживать ядерную программу и не только – они создали искусственный коленный сустав, ультразвуковую машину и устройство для компьютерной томографии. Ядерному и химическому оружию в Северной Корее отдается приоритет, следующий по важности вопрос - исследования, посвященные здоровью правящей семьи. Изоляция означает, что северокорейские ученые с трудом получают доступ к глобальной базе знаний и гораздо менее специализированному или дорогостоящему оборудованию. Когда они сталкиваются с проблемой, режим требует от них найти решение самостоятельно. Химики, например, прибегают к услугам контрабандистов, которые привозят им реагенты из Китая.
Американский ученый Роберт Дуэйн Шелтон, изучивший публикации северокорейских исследователей, сказал, что местные ученые часто делают больше теоретических работ, чем экспериментов, а это означает, что у них недостаточно качественного оборудования. «В области биологических наук у них, судя по всему, есть доступ к лабораториям, - сказал Шелтон. - Однако их работы по физическим наукам и технике – это, скорее, математическое моделирование, чем эксперимент, и это означает, что, возможно, у них был ограниченный доступ к объектам».
Северокорейские ученые также должны проводить свои исследования, увековечивая поддерживающую режим пропаганду. Когда они публикуются в местных журналах, их статьи начинаются с «цитирования учений великих вождей» и восхваления добродетели добровольных исследований - «почетной, революционной миссии». Выводы занимают всего одну или две страницы, что, по сравнению с ведущими научными журналами США, очень мало. Большая часть статей посвящена народной медицине, которая, как утверждается, эффективна в 95% случаев.
Власти Северной Кореи иногда дают своим ученым высокую оценку. Биолог Бик Соль-Хи, которая утверждала, что может в три раза ускорить рост чуфы (сыть съедобная), была объявлена «тайным героем страны» в 1979 году. Она надеялась добывать из растения масло. По словам Хенсу, режим назначил ее директором Института биологии и ботаники Национальной академии наук, и о ней даже был снят фильм, «Четырнадцать зим», названный в честь ее долголетнего исследования, в ходе которого она посвятила себя работе и оставалась незамужней.
Ее так называемые достижения использовались пропагандистской машиной для восхваления величия страны. «Граждан Северной Кореи заставляли смотреть фильм, - говорит Хенсу. - Им приходилось писать отзывы и обсуждать их в открытых публичных дебатах». В конце концов, другие ученые попытались воспроизвести ее исследование, и тогда выяснилось, что от ее методов чуфа растет еще медленней, чем обычно. «После этого она столкнулась с критикой, - сказал Хеоонсо. - Ученые не верят, что пропаганда их кормит, но они также не могут ее дискредитировать. Вы должны думать так, что говорит вам партия».
Сегодня пропаганда еще менее эффективна, чем несколько десятилетий назад, поскольку информацию, как правило, не утаить даже в Северной Корее. Большинство ученых знают, как пользоваться компьютером, SD-картами и флэш-накопителями, которые иногда привозят из Китая с информацией из внешнего мира. Тем не менее, отказ от реальности для северокорейских ученых часто становится ключом к выживанию.
Ученые, работающие в Северной Корее, знают, что слишком свободно говорить о научных исследованиях может быть опасно. У Хенсу в Университете Ким Ир Сена был сокурсник, который после окончания учебы получил работу в лаборатории ядерной физики, «полностью изолированной и находившейся под строгим контролем». «Я больше ни слова от него не слышал», - говорит ученый.
Те, кто выезжают за границу, также дают клятву хранить молчание. Группа из 13 северокорейских ученых отправилась в Германию для участия в программе Фонда Александра фон Гумбольдта, которая завершилась в 2008 году. Их западные коллеги обнаружили, что они очень способны, но как только они вернулись в Северную Корею, с ними стало невозможно связаться. Шелтон, который говорил с немецкими исследователями, работавшими с северокорейцами, сказал: «Они потеряли с ними все контакты, потому что получение электронных писем из-за рубежа вызывает подозрения».
Иностранные ученые, которые приезжают в Северную Корею, всегда имеют при себе назначенного правительством наблюдателя, и те, кто планируют вернуться, всегда следят за тем, что говорят. «Отсутствие доступа в Интернет и свободы в Северной Корее подавляет креативность, инновационное развитие и, следовательно, экономический рост», - сказал один из зарубежных исследователей, который несколько раз ездил в столицу Пхеньяна. Граждане «полностью подчинены страху и живут в режиме выживания», - утверждает он.
Научные причуды КНДР затрагивают и медицину. Доктора имеют ограниченный доступ к международным исследованиям, и потому в стране широко используется народная медицина. Например, кристалл темного цвета, который носят на шее, якобы обладает целебными свойствами.
«Говорят, когда вы носите его на солнце, он очищает вашу кровь, - рассказывает Хайди Линтон, исполнительный директор Christian Friends of Korea. По ее словам, северокорейские врачи искренне в это верят. - Они хотели, чтобы мы взяли кристалл с собой в Стэнфорд и доказали, что он работает». Как и врачи во Вьетнаме и некоторых областях Китая, северокорейские медики часто дают своим пациентам лекарственные травы. По ее словам, попытки помочь северокорейцам получить качественную медицинскую помощь потерпели неудачу из-за бюрократии. «Они могут отменить вашу поездку, которую вы планировали три месяца, - говорит она. – За 22 года я столько раз видела, как хорошие начинания погибают на корню».
