Помните, при Совке, кто как мог пользовался своей профессией еще и, как тогда говорили, «корысти ради». Одним словом – «я тебе – ты мне». К примеру, я тебе, скажем, дефицитные жестяные крышки для банок с домашними закрутками, ты мне – импортные туфли. Всего лишь один из бесчисленных примеров… А артисты? К тому же молодые, да пока еще без имени. Практически никак. Но однажды, на заре моей прекрасной юности мне кое-что удалось. Правда, это был единственный в моей жизни случай, но все-таки.
…Приехали мы как-то в небольшой очень приятный город на берегу Клязьмы, где нас всегда очень хорошо принимали. Собирались показать всего лишь один спектакль – что-то про войну красных с деникинцами. Не важно. Расположились в гостинице, попили кофе, решили прогуляться. Идем, молодые, веселые, задорные, напеваем песенку, сочиненную нашим завлитом:
В театре родились,
В театре живем,
Здесь чудо рождается
С третьим звонком.
Походили и вдруг все одновременно почувствовали, что страшно проголодались. Наш герой, ведущий актер Витя Щербаков, обладал поразительным чутьем на кулинарные заведения. Вот и сейчас он авторитетно заявил: «В двух кварталах отсюда – ресторан». И, в самом деле, совсем недалеко, возле большого парка оказался, правда, не ресторан, а большой буфет. Ладно, думаем, может и здесь что-то вкусненькое найдем. Подходим, видим на дверях объявление: «Сегодня рыбный день». Сразу представились обычные в такой день протухшие рыбные котлетки и прочая дребедень.
– Меня уже тошнит, – произнес Витя
Через стеклянную дверь мы увидели, как за стойкой старательно, чуть ли не любовно, переставлял какие-то коробки коренастый мужчина неопределенного возраста. Буфетчик.
– Какой типаж! – воскликнул Витя. – За версту видно отличника советской торговли.
Зашли в парк, сели на скамеечку и думаем, что делать и как быть. Витя окинул нас взглядом и задержал его на мне. Я внутренне похолодела.
– Значит так,- начал он. Была бы буфетчица, – пошел бы я. Но там буфетчик, значит, пойдешь ты и вернешься с колбасой и ветчиной.
– Ты с ума сошел! С какого бодуна я к нему пойду? Бред какой-то!
Тут загалдели все.
– Ты у нас самая-самая, у тебя все получится…
Схватили мою сумочку и стали пихать туда деньги.
-…вообще-то он мог бы бескорыстно пожертвовать на искусство, но на всякий случай бери.
А я одно – нет, нет и нет!
Опять вступил Витя.
-Какая ты, к черту, актриса, если не сможешь охмурить отличника советской торговли. Заметила на стене красный вымпел? То-то!
И – хотите верьте, хотите нет – меня охватил азарт. А что? Самой стало интересно, что получится. Я слегка распустила волосы, подошла к дверям буфета и вошла. Буфетчик возился уже под стойкой, а я стояла и молчала.
-Че вам? – спросил он, не поднимая головы.
-Мне бы колбаски, ветчинки, – произнесла я ангельским голосом.
-Че? Читать умеете? Сегодня рыбный день.
-Вижу, что рыбный, потому и пришла сюда. Я русалка.
Буфетчик выкарабкался из-под стойки и немного ошалело взглянул на меня. Я же тряхнула своими слегка распущенными волосами и невинно уставилась ему в глаза.
-Вы че, – пробормотал он, – откуда вы взялись такая?
-Оттуда… – я едва махнула рукой в сторону реки.
Вижу, он шалеет все больше. Но что-то в его мозгу все-таки зашевелилось, и он закричал.
-Нет, вы артистка! Я видел вас не афише, что на том столбе.
-Так это я на афише артистка, а там, – я еще раз махнула рукой в сторону реки, – и сейчас здесь я русалка. Посмотрите на меня – разве не похожа?
И плавно прошла – проплыла, вдоль стойки – туда и обратно. И снова уставилась ему в глаза.
Кажется, ошалел окончательно.
-Воще-то… Я знаю?.. Вы, таки, живете в реке, с рыбами?
-Нет, я живу больше с людьми, но среди них так много с холодной рыбьей кровью. Но вы же не такой, правда? И вы знаете, как мне хочется колбаски и ветчинки. А вечером мы встретимся, и нам будет так хорошо…
Он весь задергался.
-Вы че, таки, хотите встретиться со мной? И я хочу. Давайте. Только не в реке, я не сподобился научиться плавать. Пойдем лучше ко мне. У меня, шоб вы знали, дома отдельная комната, а мама рано ложится спать и спит очень крепко.
-По доброму завидую ей, – сказала я вполне искренне, – у меня не такой крепкий сон. А встретимся мы в театре. Вы ведь придете на спектакль, не так ли? Вы увидите меня на сцене, я буду знать, что вы в зале, и нам будет так хорошо. Через год мы снова приедем, и аккурат в рыбный день.
-Рыбный день, едри его в качель – бормотал он, – а вам так хочется ко… колбаски.
-…и ветчинки, – добавила я невинным голосом.
В буфет вошли несколько человек, а ему, вижу, никак не выпутаться из этой абракадабры. Но выпутался! Как-никак, обладатель красного вымпела!
-Знаете что, за буфетом небольшая дверь в стене. Это из подсобки. Подойдите туда. Я кое – что вынесу. Но шоб никто… Если узнают, могут отобрать вымпел, лишить прогрессивки…
-Не переживайте, – сказала я, – русалки умеют молчать, как рыбы.
И действительно вынес так вкусно пахнущий пакет! Я сунула ему все деньги, что у меня были, и быстрым шагом пошла к зверски изголодавшимся коллегам. Восторги, поцелуи – все как положено. Вернулись в гостиницу. По дороге Витя прихватил пару бутылок добротного вина. Взяли каких-то овощей. Пировали от души во славу театра и… буфетчиков, но не всех, а исключительно отличников советской торговли.
