В какой-то степени благодаря авантюре президента Путина со вторжением в Украину за год войны обрушился весь пантеон российской имперской мифологии. Появилась возможность наблюдать нутро русского мира во всей его неприкрытой ужасности. Апогеем путинского кошмара является леденящее, просто кладбищенское равнодушие, которое стало доминирующей чертой россиян. Именно всепроникающий пофигизм – та самая объединяющая черта российской массы от Москвы до самых до окраин. Прямым следствием общественного оцепенения стало обнуление ценности людской жизни. Матерям и женам погибших на войне оккупантов плевать на них с высокой колокольни. Они не брезгуют брать за своих могилизированных мужиков самые мелкие подачки: вязанку дров, пакет пельменей, билет в аквапарк. Гробовая тишина цементирует поддержку курса на насильственное опустынивание России. Будет большим преувеличением утверждать, что подобное расчеловечевание произошло лишь за один год. Болезнь прогрессировала долгие десятилетия, но сейчас достигла своего апогея.
Пугает слепая готовность россиян и дальше быть соучастниками самых страшных преступлений режима, отказаться от всего набора гуманистических ценностей ради средневековых прихотей правящей верхушки. Несмотря на сотни тысяч погибших, запрос на сворачивание войны не является сколько-нибудь значимым трендом в общественном мнении РФ. Попытки отдельных российских оппозиционеров гальванизировать совесть или хотя бы чувство самосохранения у соотечественников мало-мальски значимого эффекта не дают. К сожалению, народ не откликается на их робкие голоса. Война, увы, подсветила и все недоработки антисистемных оппозиционеров, которые вместо призывов к повсеместным расправам над сообщниками режима плодят лишь бесконечные прогнозы о скором падении путинизма, как в волшебной сказке про Емелю-дурачка. Не хотят оппозиционеры взрыва пугачевщины, а лишь смиренно выжидают очередной февральской революции.
Определенные надежды дает эрозия российского силового блока. Украинская армия смогла фактически в полном объеме ликвидировать основной состав путинской армии. Подобный поворот привел к обострению конкурентной борьбы по линии ГРУ – ФСБ. Пока группа Шойгу-Герасимова помышляла о военных победах в Украине, их визави с Лубянки решали свои задачи, связанные с трансфером власти. Цель группы Патрушева состояла в расчистке для босса пути к получению статуса преемника Путина. Для этого ему необходимо было с одной стороны создать условия для провала хотя бы части военных планов военной башни Кремля в Украине, а с другой – максимально увязать Путина с "СВО". Но Патрушев сильно переоценил свое влияние и рано списал Путина со счетов.
Действующий хозяин Кремля на всех фазах "спецоперации" держался от нее несколько отстраненно, свидетельством чего стало и отсутствие Z-символики на параде 9 мая в прошлом году. Также Путину, как порождению КГБ/ФСБ, самому было выгодно ослабить военных функционеров и перспективных полевых командиров, особенно Пригожина с его ЧВК "Вагнер". Путин подвесил на крючок всех увязших в Украине силовиков, оказавшихся неспособными реализовать план блицкрига. Война стала вязкой, а надежды на "почетный мир" – несбыточными. В подобных условиях сыграла путинская ставка на сохранение стабильности и выдвижение единственным кандидатом от власти на выборах 2024 года. Для Путина "СВО" напоминает кампанию "нулевой терпимости к ковиду" Си Цзиньпина. Консолидация сил всего общества против общего "врага" была инструментом удержания власти в турбулентных условиях. Как только, вопреки законам Китая, Си избрали красным императором, тема пандемии резко сошла на нет. Нельзя исключать, что нечто подобное будет ждать и "спецоперацию". В случае очередной победы новоявленный император Путин потеряет к ней остатки интереса. Но какой к тому моменту будет Россия, страшно даже вообразить.
