СПРАВЕДЛИВАЯ МЕСТЬ

Был у нас на селе мужичок один: Проня Карпухин. Туповатый такой, недалекий, скупой. Работал как вол, ничего лишнего себе не позволял, не пил, не курил, не играл, по гостям не ходил, сам к себе не приглашал... Жена у него была, Авдотьей звали, тоже ему под стать: только ее и видишь, что за работой. Так своим трудом и бережливостью выбились Проня с Авдотьей из бедняков: стали жить не то чтобы богато, а зажиточно. Двое детишек у них было: сын Миша, тринадцатый год, да дочка Галина, шестой годок. Когда стали раскулачивать - стало собрание партактива и комсомола список составлять. Дошли до Карпухина. Один говорит: кулак! Другой — середняк! Один рекомендует полное раскулачивание, другой — частичное. Стали голосовать — дошли до меня. "Ваше мнение, товарищ Горбачев!". А я тогда рьяный коммунист был! "Раскулачивать, говорю, полностью и без пощады, потому что человек неисправимо собственнической психологии". Подсчитали голоса: взяло верх мое мнение — большинство. Раскулачили Карпухина и на высылку! Забрали всех таких, и заперли — мужиков отдельно, баб с детьми отдельно. Ночью Карпухин повесился... Угнали жену его с детишками одну. До города у нас шестьдесят верст — погнали пешками. Маленькая Галька идти не может - всю дорогу на руках у Авдотьи. Снег, мороз! Одеты — подвей ветер. Не донесла Авдотья Гальку: не доходя до города, на другой день, померла Галька... Отобрали у матери трупик — бросили в деревне у сельсовета, а Авдотью с Мишей дальше погнали. Пригнали в тюрьму, стали к этапу готовить. А Авдотья взяла да толченаго стекла наелась... Умирала страшно: мучилась!.. Мишка около нее умом тронулся... Похоронили Авдотью, а Мишку одного, да еще тронутого — в ссылку уже не послали, а направили в лазарет. Зиму он там пролежал, а к лету как бы в себя пришел. Послали его в детколонию. Побыл там Миша до осени, достал где-то обрез — и сбежал! Пришел ночью на село: он же все лазы у себя знал! Пролез в родной дом и убил поселенного там Фадеева Матвея, его жену и четырехлетнюю дочку. А потом поджег все... Поймали, конечно. Тут же на селе и судили — показательно! — За что, спрашивают, ты Фадеева убил? — За отца, отвечает. — Марью, бабу, за что убил? — За мать, говорит. — Зверь ты эдакий! А ребенка девочку — за что? Она чем тебе виновата? — За мою маленькую Гальку, отвечает — она тоже ни в чем не виновата была. Хоть и несовершеннолетний, а присудили: расстрелять. Многие возмущались тогда несправедливостью Миши.