В Санкт-Петербурге открыли мемориальную доску государственному и военному деятелю Финляндии Карлу Густаву Маннергейму. Доска была установлена на фасаде здания Военной академии материально-технического обеспечения на Захарьевской улице в Петербурге 16 июня.
В церемонии открытия лично принимал участие глава администрации Кремля Сергей Иванов.«Как говорится, из песни слов не выкинешь. Никто не собирается обелять действия Маннергейма после 18-го года, но до 18-го года он служил России, и если уж быть совсем откровенным, то он прожил и прослужил в России дольше, чем он служил и жил в Финляндии», — заявил он в своем выступлении.
Нет смысла подробно пересказывать здесь биографию финского фельдмаршала. О нем написано множество книг и статей, которые доступны каждому, кто умеет пользоваться гуглом. До 1918 года Маннергейм действительно служил в русской армии и считался русским офицером. Однако после революции и появления независимой Финляндии стал Верховным Главнокомандующим нового государства. Во время советско-финской войны 1939-1940 гг Маннергейм командовал финскими войсками и воевал против СССР. Армия Финляндии под командованием Маннергейма в те годы уничтожила около 130 тысяч советских солдат. Еще около 40 тысяч были объявлены пропавшими без вести (и по факту также оказались погибшими). В 1941 после начала советско-немецкой войны Маннергейм также двинул свои войска на Советский союз. Под его командованием финская армия с севера обеспечивала блокаду Ленинграда.
Впрочем, об этом в своем выступлении официальные лица Российской Федерации почему-то ничего не сказали. Россияне установили памятник Маннергейму до 1918 года. И сделали вид, что после 1918 на свете жил уже какой-то другой Маннергейм. Это совершенно уникальный подход, которого еще не знала история. Применив этот революционный российский опыт, можно ставить памятники фактически кому угодно. Например, в Москве можно установить памятник основателю РОА генералу Власову. Ведь до того, как попасть в плен к немцам, Власов успешно оборонял Москву от гитлеровских войск.
Представитель Кремля Сергей Иванов вполне мог бы открыть бюст Власову и сказать:
«Никто не собирается обелять действия Власова после 1942-го года, но до 42-го года он служил России, и если уж быть совсем откровенным, то он прожил и прослужил в России дольше, чем он служил и жил в Германии».
Сам я конечно вовсе не считаю Маннергейма преступником. Он воевал против СССР вынужденно, и его страна сама была жертвой агрессии советских войск. Но внезапный ход российских властей, признаюсь, застал меня врасплох. Что творится в головах у российских лидеров? Как им приходят в голову такие идеи?
Почему в России можно открывать памятник Маннергейму, но при этом Шухевич и Бандера считаются фашистскими преступниками и пособниками Гитлера? Где логика? Маннергейм несколько лет был фактически союзником Рейха, за что получал немецкие награды — Рыцарский и Железный кресты. В 1944 году он вышел из войны только потому, что понял, что Германия проигрывает. При этом против Германии его армия не воевала.
В то же время УПА воевала в том числе против германский войск, а Степан Бандера сидел в немецкой тюрьме. Но Маннергейму в РФ открывают мемориальную доску, а Бандеру считают исчадьем ада. Украинские повстанцы, воевавшие в далекой Галичине, бесят россиян сегодня гораздо больше, чем человек, войска которого морили голодом северную столицу. Как можно было так раскорячиться мозгами? О чем думают эти люди? Ведь все это на официальном уровне происходит.Россия — страна невыразимого абсурда. Пока российский телевизор называет «фашистами» украинцев, которые ни на кого не нападали и отстаивают территориальную целостность своей страны, российские власти ставят памятник кавалеру Железного креста и союзнику Гитлера, и ни у кого не возникает в связи с этим никакого когнитивного диссонанса. За поребриком уже окончательно запутались в собственном безумии.
Денис Казанский
