Ах, как приятно лежать здесь, на компьютерном столе, рядом монитором. Хозяин постукивает по клавиатуре, чему-то улыбаясь и изредка бросая на меня ласковые взгляды. Я их чувствую даже с закрытыми глазами и принимаюсь негромко мурлыкать всякий раз, когда меня обволакивает нежностью. Негромко гудит процессор, мигает огоньками монитор, уютно. А главное – он рядом, и я знаю, что он меня любит! Вот, даже мягкую подстилочку постелил для меня. Хорошо!
Весь день его не было дома, и я скучала, подремывая на его домашней футболке. Он специально не убирает ее в шкаф, а оставляет на кровати, зная, что мне необходимо его незримое присутствие, хотя бы запах. Мне так спокойней.
Каждое утро я пытаюсь уговорить его не ходить на эту проклятую работу, он виновато улыбается, поглаживает меня:
– Надо, Алисонька. Надо идти и зарабатывать денежки на корм – тебе и мне.
Это, пожалуй, единственная уважительная причина, которую я могу принять. Я бы смогла потерпеть без еды денек-другой, лишь бы Хозяин был рядом, а вот его оставлять без корма – жалко. Поэтому отпускаю, но обязательно делаю вид, что обижаюсь. Сижу, отвернувшись от него, пока он обувается, а на его слова: - «Пока, Алиска, до вечера!» – не реагирую и даже ухожу, обиженно махнув хвостом.
К вечеру обида проходит, и я с нетерпением жду, сидя на подоконнике, когда же, наконец, в конце улицы мелькнет знакомый, такой родной силуэт. А увидев его, бегу со всех лап к двери и жду, когда щелкнет ключ и откроется дверь. Я прижимаюсь к нему, заплетаю ноги хвостом и рассказываю, рассказываю, как мне без него было плохо, как я скучала.
Он все понимает, берет меня на руки и прижимается щекой к моей шерстке, а я стараюсь вцепиться коготочками в одежду, потереться щечкой о его нос и даже лизнуть. В общем всем своим видом показываю, что больше никуда его не отпущу!
Хозяин ходит по квартире смешной шаркающей походкой. Нет, он еще не настолько стар, просто у него осталась привычка с тех самых пор, когда я была маленькой и всегда путалась под ногами. Однажды он наступил мне на хвост. Было не больно, но я подняла такой визг, что Хозяин потом весь вечер не спускал меня с рук и что-то сюсюкал на ушко. Мне это так понравилось, что я пыталась повторить этот трюк, но Хозяин изменил походку. Так и шаркает по дому третий год.
Потом мы ужинаем. Первым делом, Хозяин наполняет мою миску свежим кормом и только потом свою. Мне всегда кажется, что у него еда вкуснее и я пытаюсь залезть в его миску лапой, но он возражает. Я вновь обижаюсь. Тогда он накладывает мне немножко своего кушанья. Как правило, оно невкусное, острое и к тому же горячее. Как такое вообще можно есть?! Я ухожу, не притронувшись к его еде и слышу, как Хозяин ворчит мне вслед. Ну и пусть ворчит, он ведь тоже не всегда поступает так, как я хочу!
Потом он моет посуду. Я тоже принимаю в этом деятельное участие. Струя воды из-под крана мокрая и противная, но зато от нее разлетаются брызги во все стороны, когда я поддеваю ее лапкой! Вроде закончили и с этим делом.
– Алиска, давай вытрем лапки!
– Ага. Щас! Я щекотки боюсь! – Я уворачиваюсь от рук Хозяина и шмыгаю под стол. К тому же - так здорово, когда на полу остаются мокрые следы моих лапок! Жаль, что они быстро подсыхают.
Еще я люблю, когда Хозяин занимается готовкой – всегда можно вытребовать для себя кусочек мяска или комочек фарша, незаметно загнать под раковину картофельный очисток и втихаря похрустеть им. Очень мне они нравятся! Хозяин говорит, что это у меня с детства, и что он подобрал меня маленьким котенком возле мусорного бака, когда я уплетала такой же очисток. И пока он нес меня домой, я успела этот очисток схомячить.
– Так. Что у нас по плану? – Хозяин морщит лоб, не зная, чем занять вечер. Я запрыгиваю на компьютерный столик и мяукаю. – Точно! Надо проверить почту.
Что-то затянулась проверка почты. Наверняка Хозяин затеял с кем-то переписку. Я не ревную, но... Нет, все-таки ревную! Поднимаюсь с подстилки, потягиваюсь:
– Мяу!
– Еще минутку, Алиса.
Ага. Знаю я эту минутку. Поэтому еще раз и настойчивей:
– Мяу-у-у!
– Ну, иди, иди ко мне на коленочки.
Вот. Совсем другое дело. Тут уж Хозяину, хочет он, или нет – придется меня наглаживать. Значит руки будут заняты, и переписка продлится недолго.
– Все, Алиска, я закончил!
Что и требовалось доказать!
Жаль, что сегодня нет хоккейного или футбольного матча, тогда Хозяин включает телевизор и усаживается на диван напротив, а я – рядом с ним, или забираюсь на колени. Он ярый болельщик и я, поддавшись его настроению, иногда пытаюсь помочь нашей команде, загоняя мяч или шайбу в ворота соперника. Хозяину это нравится, он смеется, а мне только этого и надо.
Но, рано или поздно вечер заканчивается. Хозяин готовится к завтрашнему дню, застилает постель. Это тоже наш ритуал. Пока он накидывает на кровать простынь, я успеваю шмыгнуть под нее. Не так-то просто меня оттуда извлечь. Потом прячусь под одеяло, но тут Хозяин оставляет меня в покое.
Душ или ванну он принимает только в моем присутствии! Я вообще стараюсь не оставлять его одного ни на минуту! Даже, когда он загораживается в ванне шторкой, я встаю на задние лапки, отодвигаю ее и просовываю голову:
– С тобой все в порядке? Заканчивай скорее!
Пока Хозяин не улегся в постель, я с жалостью оглядываю его безобразное тело: шерсти почти нет - только на голове, немного на груди и ногах. Ни усов, ни когтей, ушами шевелить не умеет, к тому же бесхвостый. Как же тяжело ему приходится...
Тихо в комнате, мягкий свет бра в изголовье Хозяина, который читает книжку. Перелистнув страницу, он поглаживает меня, щекочет за ушами. Хорошо. Вот и книжка отложена в сторону, погас свет. Можно перебраться поближе, положить голову на руку Хозяина, уткнуться носиком в его грудь, вот так.
– Спи, Хозяин, я тебе помурчу.
Уснул. Осторожно поднимаюсь и укладываюсь в ноги. Вечно они у него торчат из-под одеяла. Ничего, я погрею. Глаза сами закрываются...
Отчего такой холод? И моросящий дождь, мелкий, проникающий всюду, насквозь пропитавший шерстку. Она уже не греет и все тело сотрясает мелкая дрожь. Где-то должна быть мама, но ее нет. Давно уже нет. До боли в животике хочется кушать. Там за углом есть мусорные баки, мама всегда приносила оттуда что-нибудь. Может и мне повезет? Страшно, но надо идти. Лапки мокнут в мелких лужицах, усики обвисли от капель дождя, а хвостик превратился в тоненькую короткую веревочку. Ой, кто это? Собака? Как злобно она зарычала и кинулась на меня! Бежать, бежать! Что есть силы! Но сил нет. Вот сейчас она догонит и схватит своими страшными клыками! Спасите! Хозяин, Хозяин, где ты!
Я просыпаюсь от ужаса, тело мое еще вздрагивает, а изнутри рвется жалобный писк. Но теплая рука Хозяина уже поглаживает меня:
– Алиска, Алисонька! Что тебе опять приснилось? Успокойся, никто тебя не обидит! Иди ко мне, укладывайся рядом, вот так.
«Это был сон, – думаю я, прижимаясь к его плечу. – Или воспоминания? Как же это жутко – когда рядом нет Хозяина! Когда твое самое сильное чувство – страх, и еще - голод. И безнадега...»
Долго я лежу с открытыми глазами, боясь вновь очутиться в страшном сне. Наконец, успокаиваюсь и осознаю – этого никогда не случится, если рядом будет Хозяин - большой, сильный и добрый. А он - всегда рядом. Я прижимаюсь к нему. Нет, не так, надо еще сильней! Схватить лапками его руку, прижать к себе и самой прижаться к ней, вот так! Вздохнуть глубоко и задержать дыхание...
Наверное это - счастье!
