Президент США Дональд Трамп провёл телефонный разговор с председателем КНР Си Цзиньпином. Где, кроме собственно, американо-китайских отношений обсуждались вопросы мира, стабильности в различных регионах. В том числе в Украине. А так же, и это крайне важно, обозначена дата первой встречи на «нейтральной территории» - форуме APEC в Ю. Корее. И возможные даты визита Трампа в КНР. И возможность ответного визита Си в США. Важная деталь — Вашингтон вынужден был согласиться с тем, что американскому президенту придётся съездить в Пекин и лишь после этого председатель КНР посетит американскую столицу. В подходе реализации концепции MAGA во внешней политике появляется первое исключение. Вместо приезда иностранного лидера «к Трампу на приём» для разблокировки сотрудничества, тот сам вынужден будет пройтись по длинной красной дорожке к ожидающему в отдалении Си. Но самое главное — переговорный трек США-КНР начинается. Причём при паритете сил. Этот момент задаёт рамки ряда процессов на ближайшие месяцы. В частности:
• США воздержатся от политики одностороннего давления на КНР. То есть мораторий на повышенные тарифы в отношении китайских товаров будет в очередной (третий) раз продлён. Страны не готовы к торговой войне. При этом Трамп получил формальный повод принять такое решение не выставляя себя слабым — прошёл разговор и стороны договорились встретиться на форуме APEC
• Сказанное выше не означает, что США остановят своё давление на партнёров с целью втягивания их в торговое противостояние с КНР. Трампу необходима «сильная позиция» и демонстрация способности влиять на политику третьих государств. Но, при этом успех такого подхода сомнителен — даже для ближайших союзников США очевидно, что первые два раунда противостояния завершились, как минимум вничью (а то и с преимуществом КНР)
• Соединённые Штаты активизируют интенсивность контактов со своими партнёрами в Юго-Восточной Азии с целью формирования сильной позиции перед личной встречей Трампа и Си. Причём, кроме Южной Кореи и Японии, для США крайне важным становится трек диалога с Филиппинами. Это единственное государство в Южно-Китайском море, которое Вашингтон может склонить к политике тесного партнёрства с Соединёнными Штатами даже (тактически) в ущерб контактам с КНР. Второе важное для Вашингтона направление — Вьетнам. Позиция которого может повлиять на успешность американской политики выстраивания собственной линии политического сотрудничества в регионе.
• Тайвань при этом остаётся просто фоном — до личной встречи Трампа и Си стороны воздержаться от резких движений на этом направлении. Что не исключает поддержания (и даже увеличение) интенсивности визитов тайваньских делегаций в государства из орбиты США.
• США и КНР будут формировать новые подходы к сосуществованию. То есть опция «отката к положению 2024 года» становится крайне маловероятной.
Для Украины это означает, что разговоры о возможной встрече Зеленского и Путина отходят на второй план, как минимум на месяц. Трамп не смог стать ключевым посредником в переговорах по заморозке войны и следующий этап — попытка США и КНР выработать либо совместное либо близкое по ключевым вопросам видение формата выхода из данного кризиса.
То есть боевые действия будут идти с той же или с нарастающей интенсивностью — Путин получает полтора месяца для того, чтобы создать видимость «перелома на фронте». Параллельно с этим увеличится количество провокаций/угроз для стран Балтии и, возможно Румынии и Польши (с последней есть опции о которых ниже).
Но даже успешный разговор лидеров США и КНР в начале ноября не приведёт к мгновенному миру в Украине. В лучшем случае он задаст начало новому, уже американо-китайскому треку принуждения сторон к переговорам. Что будет означать подготовительную работу, ряд многосторонних и двухсторонних треков, челночную дипломатию. С выходом на практические контуры переговоров не ранее января 2026 года. Но это оптимистический сценарий.
В реальности украинский вопрос будет предметно обсуждаться уже во время визита Трампа в КНР. Где результаты переговоров будут определять подход Вашингтона и Пекина по заморозке войны в Украине. Основные сценарные линии я описал в прогнозе на 2025 год. Даже сделал некий аналог схемы. За одним исключением: поскольку опция «сохранения отношений на уровне 20024 года» маловероятна. А значит уменьшается вероятность одной из производных — сценария продолжения войны в Украине без очерченной позиции США и КНР.
Россия попытается использовать это время для:
• получения преимущества на фронте. Или оснований говорить о таковом. Именно поэтому для РФ важной задачей будет перенос боевых действий за пределы Донецкой области. Что позволит говорить об «угрозе Запорожью и Днепру».
• Попытке уничтожить энергетическую инфраструктуру Украины. В отличие от 2023 года одной из приоритетных целей станет газодобывающая инфраструктура. Последнее крайне важно для Кремля сразу по двум причинам: демонстрация неспособности Украины продолжать войну и продолжение трека Дмитриева по вопросам совместной с США продажи российского газа.
• Потыток сохранить и развить переговорный трек с Вашингтоном (без привязки к украинским вопросам). В частности, кроме газа, будет активно расторговываться вопрос Северного Морского Пути. Тем более, что первый регулярный маршрут по направлению КНР-Нидерланды-Польша стартовал 10 дней назад.
• Провокаций и угроз дестабилизации восточного фланга НАТО. Речь идёт о государствах Балтии, возможно Румынии и Польши. Тут задача — демонстрация неспособности Альянса обеспечить эффективную защиту при возможном масштабировании войны.
• Получения контроля над политикой Молдовы. Это становится крайне важным для России, поскольку, с одной стороны, демонстрирует «успешность» российской политики и возможность расширения зоны влияния Кремля. С другой стороны создаёт риски дестабилизации в ещё одном регионе. Ключевой момент — результаты выборов, до которых остаётся уже неделя. И возможности Майи Санду проводить политику зачистки российских групп влияния без привязки к вопросам электоральных кампаний.
• Сохранения контроля над Беларусью. Особенно на фоне активизации КНР и появления переговорного трека Минск-Вашингтон. Тут, учитывая ступень влияния РФ, её политика будет строиться на создании растяжек для Лукашенко, где большинство опций предусматривает сохранение конфликта официального Минска с соседями. А альтернатива — конфликт с Кремлём и уменьшение уровня поддержки. Но тут у Кремля есть свои проблемы — политика США по расширению зоны маневра для Лукашенко. И апелляция Польши к Китаю. Что может трансформироваться в рекомендации Пекина Минску по выходу из спирали конфликта с Варшавой. При наличии неких китайских гарантий «сдерживания» действий Москвы (скорее компенсации негатива от таковых) это может быть эффективным. Как бы там ни было, Беларусь пока имеет шанс стать первой страной в регионе, где США и КНР проводят политику направленную на сходные результаты.
На этом фоне для Украины актуальной задачей становится создание собственного «китайского» трека внешней политики. Хотя бы в формате консультаций по вопросам войны и мира. В идеале появление по аналогии с США «спецпосланника» Си по украинскому направлению. А так же «фланговая дипломатия» - активная работа с государствами, в партнёрстве с которыми заинтересована КНР. Тем более, что для части таковых усиление России в регионе — одна из худших опций. К таковым можно отнести Турцию и Азербайджан, Индию, Египет и Казахстан.
Перечисленное выше позволит, с одной стороны, проводить более эффективную коммуникацию с Пекином (и тут можно вспомнить как коммуникационный трек постепенно менял позицию Трампа) и формировать приемлемую для Киева позицию Пекина по форматам заморозки войны. Время есть.
