Он подрядился везти на старой «Победе» из-за города.
Сидеть было неловко: он все время подозрительно всматривался.
— Что такое? Вы меня знаете?
— Гремит что-то справа. А?
— Не знаю. Это ваша машина.
— От погода! А, надо вылезать. Он вылез, обошел авто. Оторвал что-то сзади. Едем. От него еще тревожнее. Всматривается.
— От погода! Льет и льет! О! Яма! А если б ночью? Та не дай бо! О!
Он пристально всматривается в меня.
— Что? Гремит?
— Та колпак, что ли? Или трос спидометра. Льет, как самашедший. Ц! Надо смотреть.
Всматривается в меня.
— Надо идти!
Он вылез, оторвал что-то слева, со звоном бросил в салон. Поехали. Он стал всматриваться в меня.
— Гремит?I
— Вроде, — сказал я.
— Что вроде? Гремит! От погода!
Он стал всматриваться в меня.
— Справа или слева?
— Вроде слева.
— Справа... Надо вылезать.
Вылез с монтировкой, с диким скрежетом оторвал какую-то длинную полосу, бросил в салон. Машина пошла быстрей, припадая на левое заднее.
— Стравила!
—Что?
— Задок левый. Дальше не сможем.
Взял два рубля и сказал:
— А вам успехов. Мы усе ваши поклонники.
