Степан Геннадьевич, почему из всех способов поиска денег на социальные проекты правительство выбрало именно рост налогов? Я помню, как обсуждали повышение эффективности госзакупок, снижение административных затрат…
— Это называется «пчелы против меда» — когда чиновники говорят о повышении эффективности госзакупок и прочем. А повышение налогов — самый простой и эффективный способ получить дополнительные деньги в казну. Думать не надо. Собираемость налогов у нас на достаточно высоком уровне, система более или менее отработана.
Тогда почему из всех налогов выбрали именно НДС?
— Он легче всего администрируется, его гораздо труднее не заплатить.
Плюс два процента — это от стоимости товара, а сам НДС фактически вырастет на 11%. Какой от этого будет эффект для экономики?
— Это замедлит темпы роста и без того смешного ВВП на 0,6-0,8%. Для конечных потребителей это приведет к росту цен, потому что НДС передается по цепочке, начиная от производителя, а в конечном счете платит его именно потребитель. Каким именно будет уровень роста цен — это зависит не только от увеличения НДС, но и от покупательной способности населения. Насколько все производители в цепочке смогут ужаться по норме прибыли?
А они будут ужиматься?
— А куда им деваться, если покупательная способность у людей постоянно падает? Производители либо делают свои товары дешевле, чтобы их покупали, либо просто не смогут выжить.
Но есть товары, без которых не обойтись, люди просто вынуждены будут их покупать.
— Люди уже давно вынуждены уходить в более дешевые ценовые сегменты, где товары уже низкого качества. Это называют «эффектом Макдональдса».
Есть много примеров стран, где во время кризиса налоги снижали — и раскручивали экономику.
— В развитых странах органы власти избираются, поэтому зависят от настроения электората. Поэтому, естественно, когда у вас проблемы в экономике — вы делаете и кредиты дешевле, и налоги снижаете, чтобы стимулировать бизнес. Но в России все делается наоборот. У нас Центробанк повышает ставки до заоблачных высот, а правительство увеличивает налоги. У России свой особенный путь. Понять это невозможно. То есть понять это может только психиатр.
Но какой-то логикой они ведь руководствовались, принимая решение повысить НДС?
— У чиновников логика очень простая, она включает две вещи. Первая — это гешефт в любой ситуации. Вторая — неприятие какой-либо ответственности за свои действия. Все. Другой логики там нет.
В чем их выгода от повышения НДС?
— В казне появятся дополнительные деньги, их можно будет оприходовать.
На социальные нужды. Так нам объясняют.
— Вот вам последний пример: Внешэкономбанк, ВЭБ. Это банк, который обанкротили олигархи и компания. Этого банкрота у нас называют «институтом развития». Туда пришел бывший вице-премьер Игорь Шувалов — и тут же под шумок новых «майских указов» ВЭБ просит у правительства 1,2 трлн рублей помощи. На социально значимые проекты. На пять лет. Как вы думаете, что произойдет с этими деньгами?
На них реализуют много социально значимых проектов.
— Да-да, именно так… У нас был уже один такой социально значимый проект: повышение зарплат учителям, врачам, всеми бюджетникам. И к чему это привело? Значительная часть регионов просто превратились в банкротов.
Но каким-то бюджетникам зарплаты действительно повысили.
— Вопрос — за чей счет. За счет всех остальных?
Будет ли от повышения НДС какой-нибудь положительный эффект?
— Никакого. То есть изначально — да, будет увеличение поступлений в бюджет. Но потом за счет сокращения налогооблагаемой базы начнется дальнейшее замедление в экономике. И денег в бюджет будет поступать все меньше и меньше. Есть элементарные вещи, некоторые эмпирические факты, с которыми тяжело спорить. Один из них — кривая Лаффера. Она выражает, грубо говоря, зависимость доходов бюджета, или темпов роста ВВП, от уровня налогообложения. Линия имеет форму, похожую на кривую Гаусса. Когда вы повышаете налоги, то сначала ВВП начинает расти быстрее за счет того, что правительство тоже вливает деньги в экономику. Но после определенной точки линия идет вниз: повышение налогов приводит к замедлению роста экономики и рецессии. Мы эту точку уже давно прошли. Это совершенно очевидно, если просто посмотреть на данные Росстата: при повышении налогов, за исключением нефтегазового сектора, снижается налогооблагаемая база. Правительство уже попало в эту ловушку.
Там экономисты работают, они наверняка знают про кривую Лаффера.
— Они не экономисты, они бухгалтеры. Им дали команду набить бюджет деньгами — они набивают. Не задумываясь о последствиях.
А обратный ход есть? То есть посмотрели, увидели, что стало хуже — можно ли быстро и без нового ущерба для экономики обратно понизить налог?
— Нет, это не те люди, которые могут увидеть, что стало хуже. Не тот случай. У них было много лет, чтобы это оценить, однако они продолжают делать одно и то же.
Зачем потребовалось повышать НДС именно сейчас? Все не так плохо, нефть подорожала по сравнению с прогнозами, денег в бюджет идет больше. Разве сейчас хуже, чем было в 2004 году, когда НДС понизили как раз с 20 до 18%?
— Нефть действительно подорожала. Но у нас в стране что есть? Труба, карьер и остатки какой-то экономики с советских времен. И эти остатки экономики абсолютно не конкурентоспособны, поэтому вымирают. Вместе с населением, которое в них занято. А это большая часть электората. У нас сама экономическая модель неконкурентоспособна. Если убрать из экономики газ и нефть, то вы увидите, что все остальное находится в ужасном состоянии. Гораздо худшем, чем в начале 2000-х годов. Тогда страна пережила кризис 1998 года, который резко обесценил рубль. При этом в ней сохранялись остатки реального сектора производства, научно-технические кадры и рабочие, способные это производство обслуживать. Сейчас ничего подобного нет. Промпроизводство падает постоянно, норма прибыли падает постоянно. На месте фабрик стоят торговые центры, торгующие китайскими шмотками, а бюджетники это покупают.
Тоже, в конце концов, какой-никакой круговорот денег в экономике, раз есть спрос на китайские шмотки.
— Это называется словом деиндустриализация. Или, как мудро выразился господин Дерипаска, — «утилизация России». Именно это сейчас и происходит. У нас совершенно больная экономика. Это экономика сырьевой колонии, когда единственное, что колония может поставлять в метрополию, это сырье. А все остальное из метрополии привозит. Из пяти долларов внутреннего спроса у нас четыре доллара — это импорт. Такие оценки существовали несколько лет назад, сейчас могли измениться, но незначительно. Это значит, что почти все нефтедоллары, которые мы получаем за углеводороды, уходят обратно в экономику метрополий. А у нас остается одна пятая, которая вкладывается в облигации западных стран, то есть тоже поддерживает их экономику. И чего здесь удивляться?
Совсем недавно речь шла о модернизации страны. Откуда взялась «утилизация»?
— Это выгодно чиновникам, это выгодно олигархам. Это позволяет им набивать карман. Это люди, которым когда-то дали подержаться за деньги, но они не понимают элементарных вещей. Например — что лучше быть богатым в богатой стране, чем сверхбогатым в нищей. Скажем, есть у вас бизнес-империя, которая оценивается в миллиард долларов. Но если бы та же империя находилась в цивилизованной стране, она бы стоила десять миллиардов. Хороший пример дал Саакашвили. Когда Грузией управлял Шеварднадзе, его бизнес стоил, если не ошибаюсь, $200 млн. А уже позже, когда Саакашвили сделал из Грузии конфетку, тот же бизнес Шеварднадзе уже стоил полтора миллиарда. Только у нас люди этого не понимают, они живут сегодняшним днем. Такой менталитет.
Экономисты называли еще один источник экономии: сокращение расходов на силовиков. Почему правительство на это не идет?
— Это тоже вопрос к психиатру. Нормальный человек посмотрел бы на доходы и расходы российского бюджета и наверняка очень сильно покромсал бы армию. Нашу армию в нынешних условиях невозможно сделать боеспособной. Она абсолютно бесполезна, если речь идет о защите от внешних врагов — будь то Китай или НАТО.
Как это? Вы разве не видели наши современные ракеты с ядерным двигателем?
— Вы про мультфильмы, которые показал Путин? Не знаю, кто и на каком веществе их создавал. Эти люди не могут сделать даже мощную газовую турбину.
Так было и в Советском Союзе: да, нормальный автомобиль выпустить не могли, зато мы делали ракеты, ВПК…
— Да-да. Только какого это было качества? Напомню вам, что произошло в 1982 году в долине реки Бекаа (Ливанская война. — Прим. ПРОВЭД). За два дня американцы и израильтяне уничтожили все советское ПВО в Сирии, не потеряв ни одного своего самолета. Это был первый случай массового применения беспилотников. Во время битвы на Истинге в 1991 году четыре «Абрамса» и три бронемашины «Брэдли» уничтожили 74 советских танка Т-72, которыми управляли отборные республиканские гвардейцы Саддама. Вот вам качество советской техники. Это был миф, и его остатки сегодня — наши непобедимые С-400.
А если бы вам предложили найти рецепт для российской экономики, вы бы где искали деньги?
— Я бы начал не с экономики. Экономика у нас вторична по отношению к политической системе, и это ненормальная ситуация. Нам ведь объясняют, что «Газпром» и «Роснефть» — это не просто бизнес. Это компании, которые решают геополитические задачи. Поэтому они в такой… Потому что не бизнесом занимаются, а «решают геополитические задачи».
Каким может быть следующий шаг правительства, когда выяснится, что повышение НДС принесло недостаточно денег в бюджет?
— Смотрите, что происходит. Россия отказывается ратифицировать 20-ю статью Конвенции о борьбе с коррупцией, которая позволила бы контролировать доходы чиновников. Поняв, что доходы контролировать не получается, эти люди решили облагать налогами расходы. Не напрямую, а косвенно. Это и цены на бензин, и системы вроде «Платона», и повышение разного рода сборов…
Загранпаспорт подорожал.
— Да-да. То есть они занялись налогами на потребление и хотят здесь драть три шкуры. Эта система им, судя по всему, очень понравилась. И они абсолютно не могут понять, к чему это приведет. А приводит это к резкому сокращению потребительского спроса. Денег у населения больше не становится, экономика разваливается и в итоге схлопывается. Это такой снежный ком.
Нам уже лет пять обещают, что она вот-вот схлопнется — а ничего, держится. Может, это миф, которым либералы пугают народ?
— Спросите рабочих «Уралвагонзавода». Года три-четыре назад они кричали, что всех порвут за Владимира Владимировича и все такое. Но забыли, что сначала исчезает свобода слова, а за ней — колбаса. Теперь на «Уралвагонзаводе» банкротство и массовые увольнения.
Как должно выглядеть «схлопывание» экономики?
— Резкое сокращение доходов населения, закрытие бизнесов. Посмотрите, сколько стоит пустых помещений в Москве: аренда, аренда, аренда. Вы думаете, что однажды выйдете на улицу, а там все встало? Нет, такого не будет. Просто каждый день в вашем кошельке будет все меньше и меньше денег. Хотите знать, как это может выглядеть? Посмотрите на Венесуэлу. Хороший свежий пример того, как в стране, богатой нефтью, люди могут остаться без бензина. И без денег.
