В свое время Эмира Кустурицу называли мэтром фантасмагории, создателем гротескной буффонады, хотя и креативной, но абсолютно искусственной, вымышленной. Вместе с тем, его фильмы на тему войны в бывшей Югославии были списаны с натуры, и отражали вполне конкретные реалии, хотя и с сербским (или каким-то иным) акцентом. В реальность развеселого ада, в котором горели карнавальные персонажи его фильмов, было просто невозможно поверить.
Возможно, схожая ситуация произошла в Каннах с фильмом Сергея Лозницы «Донбасс», хотя этот режиссер в отличие от Кустурицы своих политических позиций всегда придерживался твердо и на 180 градусов не разворачивался. «Донбасс» открывал в этом году каннскую программу «Особый взгляд».
В отличие от предыдущих художественных фильмов Лозницы «Донбасс» не имеет главных героев. Перед зрителями последовательно разворачиваются 13 эпизодов, с разными фигурантами, связанные между собой лишь тем, что действие их происходит в самопровозглашенных республиках Донбасса, где, как и на всех территориях, оказавшихся вне права и где государство не работает, жестокость, преступность, коррупция возрастают во сто крат.
В основу большинства эпизодов, как рассказал сам режиссер, легли реальные события. Причем события, уже воплощенные в форме любительских видео, снятых самими ополченцами ДНР. Одна из самых ярких (в плане гротеска и буффонады) сцен фильма, «Свадьба», слово в слово, кадр в кадр воспроизводит гуляющее по сети видео «Ополченка Кукла выходит замуж за ополченца БМВ». Только прозвища у Лозницы заменены на имена персонажей «Женитьбы» Гоголя, это Агафья Тихоновна Купердягина (у Лозницы — Анжела) и Иван Павлович Яичница.
Самая страшная сцена фильма, линчевание украинского добровольца, привязанного к столбу, тоже имеет в своей основе реальное видео, «В Зугрэсе поймали добровольца». Это история уроженца города Зугрэс Донецкой области Игоря Кожомы, который ушел добровольцем в АТО, но вернулся домой, чтобы забрать жену, и его захватили ополченцы. 7 октября 2014 года Игоря Кожому привязали к столбу в его родном городе и объявили «карателем» и «убийцей детей». Сцена, когда прохожие и ополченцы издеваются над ним и избивают, была заснята на видео и тоже опубликована в интернете. Причем одна из женщин, которая требовала от него признаться, «кто его нанял», как рассказывал впоследствии чудом выживший мужчина, была его соседкой по дому. Этот эпизод тоже присутствует в фильме. Мы не даем ссылку на первоисточник, потому что он содержит сцены бесчеловечного отношения, сцены, унижающие человеческое достоинство. Но мы даем фото этой сцены из фильма, тоже показывающей жестокое и бесчеловечное отношение, только в этом случае перед нами актеры, играющие свои роли. Это не реальность.
Именно за эту сцену Сергей Лозница получил в Каннах наибольшие нарекания. «Это невыносимая жестокость, режиссер сгущает краски», упрекали автора журналисты. Но тогда возникает вопрос: что же страшнее — реальность или ее репрезентация на экране? При том что режиссер практически не использовал никаких художественных средств, чтобы усилить ужас событий, заснятых в упомянутом видео с Игорем Кожомой.
Тема репрезентации как средства контроля над реальностью содержится в двух ключевых для прочтения фильма эпизодах в начале и в конце, когда мы видим людей, которым гример рисует синяки и ранения для некоего постановочного видео, которое снимают люди в бронежилетах с надписью «телевидение». Якобы пострадавшие на самом деле статисты, но покажут их в реальном (как бы) выпуске новостей. При этом в фильме присутствуют и реально пострадавшие в арт-обстрелах, которые прячутся в сырых подвалах без света и туалета, но они ваятелей фейкньюс не интересуют.
Где же правда и где вымысел? В данном случае это вопрос совершенно не по делу. Мир не черный и белый, а очень разный. Любая репрезентация обманчива всегда. На эту тему человечество уже написало огромное количество текстов: у Парменида, например, было две книги — «Путь истины» и «Путь мнений». Философствовать в таком духе можно бесконечно, но это не имеет ничего общего и никак не отменяет реальных страданий людей в Донбассе. Ибо игры с реальностью смертельно опасны, считает режиссер.
Интервью. Сергей Лозница о своем фильме «Донбасс»
RFI : Сергей, вы не боялись испугать зрителей, потому что фильм моментами очень жесткий…
Сергей Лозница: — Я вообще не боялся ничего и не собирался никого пугать. Я был поражен, когда видел некоторые видео, которые были сняты там [в ДНР, - прим.]. Меня поразило несколько вещей сразу. Это — карнавализация происходящего, это типичный карнавал. Как карнавал это и смешно, но с другой стороны – это карнавал на крови, поскольку там страдают, страдали и гибли люди и вообще началась война. Эта связь между карнавалом, между гротеском и трагедией, между фарсом и трагедией меня интересовала прежде всего. Это предмет моего художественного интереса, потому что это определенная форма, которую нужно было найти, чтобы описать это состояние.
Надо уточнить, что эти видео существуют в реальности. Вы повторяете сюжеты этих видео. Получается, что это мизансцена мизансцены? Мизансцена как оружие на этой войне?
— Там не все сцены имеют референс. Последняя сцена референса не имеет, это уже мое высказывание — то, о чем собственно этот фильм, то, к чему это может привести. Это опасно прежде всего для тех, кто играет в такие игры.
Вы показываете в этом фильме «карнавал», ряженых людей, которые называют себя «казаками». 5 мая в Москве люди в форме казаков хлестали нагайками молодежь, вышедшую на акцию Навального. Российские пользователи интернета попытались отследить, что это были за люди и выяснили, что в их числе были так называемые ополченцы из ДНР. «Донбасс» расплескался и используется уже и в России?
— Конечно. Есть законы драматургии, общество не может стоять на месте. Все развивается, все зависит от того, какова скорость этого развития. Законное поле ведь уже разрушено. Но оно начинает разрушаться очевидным, демонстративным образом, когда появляются некие силы, которые могут совершать уголовно-криминальные акты.
Вы думаете, на востоке Украины это было опробовано и теперь может быть применено и в России?
— Необходимо каким-то образом людей удерживать. Но я думаю, что это все опять-таки делалось для картинки. Потому что это всё — способ запугивания. Посмотрите, какое количество людей вышло на улицу — это же смешно для такой большой страны и для такой серьезной темы как президент Российской Федерации — царь он нам или не царь? Это просто смешно.
