20 лет назад, 3 июля 1996 года, в России состоялся второй тур президентских выборов. Как тяжело больной, растерявший всю былую популярность Борис Ельцин смог переизбраться на второй срок? Мы публикуем первую часть расследования, подготовленного специально для Радио Свобода старшим корреспондентом Slon.ru Натальей Ростовой при поддержке Института Кеннана (США).
К началу гонки, первой в России президентской кампании с применением западных технологий и приглашенными американскими политконсультантами, положение действующего президента не оставляло никаких надежд на победу. В октябре 95-го переживший третий инфаркт, и не появлявшийся на публике даже в период предвыборной парламентской кампании, Борис Ельцин был крайне непопулярен.
В самом начале года, 9 января, 200 чеченских боевиков под руководством Салмана Радуева захватили больницу и родильный дом в дагестанском Кизляре. «Федералы» операцию провалили – террористам удалось уйти с места преступления и даже увести с собой заложников. В телевизионном интервью 13 января Борис Ельцин упомянул об их тщательной подготовке, сообщив, что среди них были «38 снайперов». Фраза стала символом того, что Кремль не владеет ситуацией.
В довершение к чеченской проблеме причинами, почему в январе президенту доверяло всего 5% россиян, были хронические невыплаты зарплат бюджетникам, разгул криминала и слабость государственной власти.
На прошедших в декабре думских выборах партия власти – “Наш дом – Россия” получила всего 10,13% голосов избирателей (45 депутатских мест), в итоге парламент оказался в большинстве вновь коммунистическим – 99 мест заняли члены КПРФ, и их голосование обычно поддерживали аграрии и группа “Народовластие”. Спикером Думы стал коммунист, бывший главный редактор “Правды” Геннадий Селезнев, главой Совета Федерации – бывший член Политбюро Егор Строев. В начале года Ельцин уволил вице-премьера Анатолия Чубайса, обвинив его в низком рейтинге проправительственной партии. В это же время должности потеряли министр иностранных дел Андрей Козырев и глава президентской администрации Сергей Филатов.
Непопулярность Ельцина осознавали и в его ближайшем окружении, которое составляли силовики – глава президентской охраны Александр Коржаков, первый вице-премьер Олег Сосковец, ответственный за восстановление экономики и социальной сферы в Чечне и директор ФСБ Михаил Барсуков. (Именно их Ельцин уволит через полгода, после разразившегося скандала с «коробкой из-под ксерокса». На волне противостояния двух групп в окружении президента одна из них, во главе с Чубайсом, использует телеведущего Евгения Киселева, чтобы создать у зрителей впечатление о готовящемся перевороте силовиков). Всерьез рассматривалась идея переноса или отмены выборов – окружение не верило в возможность переизбрания.
В феврале политолог Александр Ципко, через пять дней после объявления Ельцина об участии в кампании, выступил в «Независимой газете» со статьей «Президентские выборы в России надо отменить. Потому что «всенародно избранный» - не панацея, а беда»[1]. Выборы “только обострят и законсервируют, скорее всего при помощи насилия, тотальный раскол России по всем линиям, - писал Ципко, - лишат нас последних шансов на национальное примирение, на преодоление трагических для России последствий целой серии государственных переворотов и контр-переворотов 1991-1993 годов. Ни один из политиков, кто реально, в нынешней политической ситуации, может стать всенародно избранным президентом, не является фигурой, олицетворяющей национальное примирение. Переизбрание или видимость переизбрания Ельцина на второй срок, независимо от намерений его самого, объективно зафиксирует октябрьскую 1993 года победу радикальной демократии над коммунистической оппозицией, подтолкнет ее к новым боям "за правое дело". Избрание Зюганова как лидера красной оппозиции президентом России опять, независимо от его намерений, спровоцирует политику реванша, сведения счетов, спровоцирует панику, дестабилизацию обстановки в стране. Но еще худшим вариантом для России, чем избрание Ельцина и Зюганова, явилось бы избрание президентом такой внесистемной фигуры, как Григорий Явлинский”.
Несмотря на неверие в победу, Олег Сосковец тайно пригласил трех калифорнийских политконсультантов – Джорджа Гортона, Джозефа Шумейта и Ричарда Дрезнера. Вскоре рейтинги президента стали расти. Социолог Юрий Левада говорил позже: «Электоральный процесс весны и лета 1996 года — это не столько конкурентная борьба, сколько политическая мобилизация”[2].
Динамика рейтингов Б. Ельцина и Г. Зюганова (1-й тур выборов)
Источник: Докторов Б.З., Ослон А.А., Петренко Е.С. “Эпоха Ельцина: Мнения россиян. Социологические очерки”. Институт фонда “Общественное мнение”, 2002.
Левада еще и так объяснял результат выборов 96-го года, «когда был «сделан» президент»: «В большой степени благодаря массированному воздействию на публику через телевидение и печать, дабы создать впечатление, что все-таки наименьшее зло — это привычное зло. И тут применялись разные формы воздействия — для кого-то поумнее, для кого-то попроще”. Впрочем, добавлял Левада, “была и готовность людей это воспринимать”, и ее, эту готовность, использовали, и “тут, несомненно, присутствовал элемент манипуляции”[3].
Телевизионный рекламный ролик предвыборного штаба Бориса Ельцина ко второму туру президентских выборов 1996 года:
РЕШЕНИЕ ОЛИГАРХОВ
Совместное решение олигархов поддержать Ельцина, которое стало известно как “Давосский пакт”, было выработано на Всемирном экономическом форуме в Швейцарии. Сюжет этой истории был рассказан многократно: Борис Березовский и Владимир Гусинский, находившиеся в тот момент во враждебных отношениях, услышав на форуме выступление Зюганова, которого мировая бизнес-элита принимала как будущего президента, объединились в решении поддержать действующего.
Согласно журналисту Дэвиду Хоффману[4], написавшего книгу «Олигархи», помимо Гусинского, Березовский провел там же переговоры с Михаилом Ходорковским, Владимиром Виноградовым, Юрием Лужковым и с Джорджем Соросом. Он поговорил и с Чубайсом, чтобы тот нашел других олигархов, которые поддержат Ельцина. После состоявшейся вскоре встречи Ельцина с крупнейшими бизнесменами Чубайс официально возглавил штаб. Его команда была названа “Аналитической группой”, руководил он ею вместе с помощником президента Виктором Илюшиным. Помимо них действовал и конкурирующий штаб – во главе с Олегом Сосковцом. Годы спустя Гусинский говорил Хоффману, что, если бы не Березовский, то Ельцин никогда был бы переизбран, и, скорее всего, история России была бы другой.
21 февраля президент встретился с главными редакторами СМИ в Кремле, категорически опровергнув возможность переноса выборов. "Я намерен действовать строго в конституционном плане и неукоснительно придерживаться демократических процедур", - заявил он.
“Физическая слабость и усиливавшаяся зависимость от окружения делали его исключительно удобным кандидатом на пост президента[5], - писала позже политолог Лилия Шевцова. - Вся проблема была в том, чтобы стать его окружением, его политической волей и его инструментом власти. В этом контексте не только коммунисты, но и тогдашние фавориты — Коржаков и К° — становились для «олигархов» основным препятствием. В принципе, речь шла о политической комбинации, успех которой зависел от одного компонента: «давосской семерке» был необходим канал влияния внутри семьи Ельцина. Им повезло — они сумели «завербовать» Татьяну Дьяченко, и она обнаружила вкус к закулисной политике. Затея с переизбранием больного Ельцина (а о его состоянии банкиры, конечно, знали) могла иметь далеко идущие для всего общества последствия. Речь по существу шла о формировании нового режима, в котором символический лидер прикрывал бы господство узкой клановой верхушки — олицетворения полного слияния власти и собственности. Но даже если бы «давосской семерке» не удалось осуществить план-максимум, план-минимум тоже был неплох — ведь в ходе президентской кампании можно было хорошо заработать. За поддержку президента после победы можно было получить недурные комиссионные. «Олигархам» надоело высиживать в приемных, брать на содержание бюрократическую братию, унижаться перед коржаковыми. Они, видимо, решили, что у них уже есть все, чтобы самим выйти на авансцену, используя Ельцина как таран».
Публично оформленным «Давосский пакт» стал через пару месяцев после форума. 27 апреля газета «Коммерсантъ» вышла с открытым обращением тринадцати предпринимателей «Выйти из тупика!»[6]. «Серьезная политическая угроза таится в том, что в случае победы на президентских выборах коммунисты реально могут предпринять попытку идеологического реванша», - говорилось в письме. Под письмом стояли подписи президента группы "ЛогоВАЗ" Б. А. Березовского, председателя правления Сибирской нефтяной компании В. А. Городилова, председателя совета директоров группы "Мост" В. А. Гусинского, президента КБ имени Яковлева А. Н. Дундукова, президента МАК "Вымпел” Н. Б. Михайлова, президента нефтяной компании "ЮКОС" С. В. Муравленко, президента компании "Роспром" Л. Б. Невзлина, президента-генерального директора АО "АвтоВАЗ" А. В. Николаева, председателя правления КБ "Возрождение" Д. Л. Орлова, президента АКБ "ОНЭКСИМбанк" В. О. Потанина, президента АКБ "Столичный банк сбережений" А. П. Смоленского, председателя совета директоров консорциума "Альфа-группа" М. М. Фридмана, председателя совета директоров банка "Менатеп" М. Б. Ходорковского.
Михаил Ходорковский, уже в тюрьме, в 2005 году писал в статье “Левый поворот”[7]: “Идея письма была очень проста, и, самое главное, мы в нее верили. Президентом России должен оставаться Борис Ельцин – как гарант гражданских свобод и человеческих прав. Но премьер-министром, причем, несомненно, с расширенными полномочиями, должен стать глава КПРФ. Потому что экономическая и социальная политика не могут не “покраснеть” – иначе “послевыборная война”, как говорилось в тексте обращения, неизбежна. Нужен левый поворот, чтобы примирить свободу и справедливость, немногих выигравших и многих, ощущающих себя проигравшими от всеобщей либерализации”.
ВЛИЯНИЕ КАМПАНИИ НА СМИ
«Березовский и Гусинский были состоятельными людьми, - пишет Дэвид Хоффман, - но «Давоский Пакт» был не только о богатстве. Два магната контролировали два из трех главных телевизионных каналов в России. Они могли развернуть общественное мнение в пользу Ельцина, и это было самой ценной валютой для него»[8].
Третьим национальным каналом, созданным самим Ельциным в 91-м году, в период его борьбы с Михаилом Горбачевым, был государственный РТР. Его основателя Олега Попцова, долгие годы – последовательного ельциниста, стали обвинять в дискредитации президента, из-за критической оценки каналом чеченской войны. Сам Ельцин однажды публично сказал, что РТР «гонит чернуху». В феврале Попцов был уволен президентским указом № 203. Указом № 204 председателем ВГТРК был назначен Эдуард Сагалаев. Телеобозреватель Николай Сванидзе стал руководителем студии информационно-аналитических программ ВГТРК.
Автор книги об истории новейшей журналистики Иван Засурский отмечал: «До выборов 1996 года владельцы СМИ, несмотря на формальный или фактический контроль, не умели управлять своими органами массовой информации. Современные информационные технологии оказались тем самым недостающим звеном, которое позволило на время выборов возродить масс-медиа в качестве пропагандистского аппарата партии власти и добиться победы на выборах, или, как утверждают некоторые наблюдатели, обеспечить достаточное прикрытие для фальсификации их результатов”[9].
Многие руководители и сотрудники СМИ, из участвовавших в той кампании на стороне Бориса Ельцина, объясняли свою позицию многократно. Они не могли допустить возвращения коммунистов и цензуры, говорили они, отказываясь называть произошедшее сговором с олигархами. Возглавлявший тогда газету «Коммерсантъ» Александр Локтев, например, рассказывал мне в интервью, как участвовал “в знаменитом собрании, которое было в доме приемов «ЛогоВАЗа», которым тогда владел Борис Абрамович Березовский. Там были [Борис] Березовский, [Владимир] Гусинский, [Александр] Смоленский, [Владимир] Потанин, [Леонид] Невзлин – со стороны [Михаила] Ходорковского”. “Они собрали тогда всех главных редакторов, - говорил Локтев. - По-моему, [были] все редакторы основных изданий, все люди, которые отвечали за информационное вещание на телевидении – представители ОРТ, НТВ и так далее. Человек 25–30 было. И тогда, на этом совещании, говорили о том, что, если не поддержать Ельцина, страна может снова покраснеть. Поэтому в данной ситуации мы все должны поступиться какими-то принципами, но выступить в поддержку Ельцина” [10].
На мой вопрос о том, понимал ли он, что олигархи беспокоились о себе и состоянии своего кошелька, Локтев ответил, что и сам беспокоился о себе: “У меня было ощущение, что, если Зюганов придет к власти, количество читателей газеты «Коммерсантъ» резко будет сокращаться. Или возникнут другие проблемы”.
Другой главный редактор, Алексей Венедиктов, рассказывал годы спустя, что именно во время кампании 96-го, когда он был еще директором службы информации “Эха Москвы”, “впервые столкнулся с Березовским”[11]. “Мне позвонил тогда контролирующий акционер Владимир Гусинский и сказал: “Тут на тебя жалуется Березовский”, - рассказывал Венедиктов в эфире своего радио. - Я спросил: “А, это кто?” <…> Он говорит: “Подъезжай”. Я подъехал, и он мне сказал, “У нас есть позиция, что мы должны помогать скорее Борису Николаевичу Ельцину, потому что идут коммунисты. У нас Борис Абрамович является такой силой мощной”. По словам Венедиктова, Гусинский выразил общую претензию бизнесменов: “слишком много коммунистов в эфире”. Договорившись о личной встрече с Березовским по телефону и подъехав к нему, Венедиктов застал его за едой: “Он стал рассказывать о коммунистической угрозе. Я слушал, с тоской думая, что я теряю время. <…> Я сказал: «Вы знаете, Борис Абрамович, пока я отвечаю за информационную политику радиостанции, у нас будут и те и другие, и пятые и десятые…, и черт с копытами и ангел с кочергой. Он говорит: «Вы ошибаетесь!» Я говорю: «Ну, если я ошибаюсь, то меня поправят вышестоящие товарищи», и уехал. До этого апрельского письма я больше с ним не общался”.
О другой встрече, прошедшей в пансионате Софрино, мне рассказал на условиях анонимности сотрудник ВГТРК. В январе 1996-го туда свезли корреспондентов компании, говорит он, привезли советника президента Георгия Сатарова, и он “всем внушал, что нужно агитировать за Ельцина”.
АЛЬЯНС ВЛАСТИ И МЕДИА
4 марта дочь и зять президента – Татьяна Дьяченко и Валентин Юмашев, согласно Хоффману, предложили Игорю Малашенко, президенту НТВ, присоединиться к выборной кампании. Предложение было принято, однако от руководства каналом Малашенко не ушел, создавая очевидный конфликт интересов. Как позже рассказывал владелец НТВ Владимир Гусинский, Малашенко не горел желанием соглашаться, он хорошо понимал, что одним из рисков была репутация канала, который после освещения войны в Чечне воспринимался как независимое телевидение. «Игорь, я умоляю тебя согласиться на эту работу в Кремле, - вспоминал Гусинский в интервью Хоффману свои уговоры. – Это – командное решение, это командная игра. Мы защищаем себя от коммунистов»[12].
Евгений Киселев, телеведущий и гендиректор канала до 2001 года, позже так защищал решение своего шефа: если бы Гусинский не стал вместе с другими крупнейшими бизнесменами поддерживать Ельцина, если бы Малашенко отказался участвовать в ельцинском штабе, если бы НТВ заняло позицию стороннего наблюдателя, то “власть потом раздавила бы нас, как лягушку”, писал он[13]. А Ельцин победил бы все равно, считал он. Сам Малашенко на вопрос биографа Ельцина Тимоти Колтона, почему он официально не ушел с НТВ на период кампании, отвечал так: «Я верил, что это будет просто лицемерием. В России знают, что это не Америка, все знали, что моя позиция на НТВ останется за мной»[14].
«Малашенко весьма активно участвовал в предвыборной кампании, отвечал за координацию работы СМИ, а главное – учил Ельцина создавать информационные поводы, - рассказывал мне годы спустя Киселев в интервью[15]. - Малашенко любит вспоминать, что едва ли не главной причиной успеха Ельцина в 1996-м было то, что он мгновенно схватил, что нужно делать во время кампании, чтобы СМИ не из-под палки, а с радостью рассказывали, что с тобой происходит. Когда он делает эффектные заявления, словесные «загогулины», или когда палкой разбивает горшок с завязанными глазами, или у кого-то из присутствующих музыкантов отбирает деревянные ложки и начинает сам играть, это мгновенно становится первой новостью. Просто этот повод хорош и словесно, и по картинке”.
Одним из советов был связан с фотографиями президента из одной из первых предвыборных поездок по стране, в Краснодар. Игорь Малашенко и Анатолий Чубайс вывалили на стол Ельцину фотографии, производящие гнетущее впечатление и вызывающие ассоциации с поездками генсеков, - тот был окружен охраной и далек от людей. А рядом положили его же фото 1991 года, на взлете народной любви. Президент сделал выводы, и стал активно играть на публику. Для того, чтобы он выглядел лучше при произнесении текстов, Владимир Гусинский купил ему телесуфлер.
«Вы не можете использовать СМИ как советскую пропаганду», - сказал Малашенко на первой встрече с Ельциным. И, ссылаясь на американский опыт, посоветовал провести настоящую кампанию, в западном стиле, - ездить по стране и создавать новостные поводы.
«Он схватил это с самого начала, - говорил Малашенко Колтону. - Я не мог пожаловаться. Несмотря на слабое здоровье, он делал невероятные вещи. Он каждый день производил новости».[16]
Журналист Валерий Панюшкин спустя годы так оценивал ту кампанию: «Анатолий Чубайс, ставший главой ельцинского избирательного штаба, каждый день придумывал события с участием президента. В средневековье эта работа называлась «сенешаль», распорядитель праздников. Средствам массовой информации вменялось в обязанность показывать, как президент танцует, как подписывает на крыле самолета неожиданно ставший возможным мирный договор с Чечней, как встречается с рабочими, с крестьянами — показывать во что бы то ни стало, даже если редакция и понимает всю необязательность и фарсовость очередного события. С тех пор и доныне средства массовой информации у нас обязаны освещать любое придуманное в Кремле даже бессмысленное событие с участием президента”[17].
Помимо Малашенко в число членов штаба вошли еще несколько человек, которые могли в силу своего положения повлиять на общественное мнение – руководитель «Группы «МОСТ» Сергей Зверев и социолог, глава фонда «Общественное мнение» Александр Ослон. Членом команды по переизбранию президента был и генеральный директор ОРТ Сергей Благоволин, заместителями которого в 95-м году стали Борис Березовский и Аркадий Евстафьев. (Именно Евстафьев будет задержан с «коробкой из-под ксерокса», после первого раунда выборов, - вместе с Сергеем Лисовским, организатором кампании “Голосуй или проиграешь!”, созданной по образцу кампании Билла Клинтона “Choose or Loose».). В разговоре с корреспондентом «Известий» 29 июня Благоволин признавал, что утверждает идеалы демократии "недемократическими способами", а также то, что "нынешняя предвыборная кампания не является демократической".
Позже Евгений Киселев признавал, что было “большой ошибкой оставаться после выборов 1996 года в дружеских отношениях с ельцинской семьей”. “Малашенко, вернувшийся на НТВ президентом, мог зайти в любой кремлевский кабинет, - рассказывал он журналисту Аркадию Островскому. – Раз в две недели на выходные на даче Ельцина собирались дочь и зять Ельцина и другие друзья, такие как Роман Абрамович. И, когда мы, как и другие СМИ, попытались дистанцироваться от Кремля, это было воспринято как предательство»[18].
Ошибку признавал не только он. Во время пика атаки Кремля на НТВ, которая завершилась сменой руководства 14 апреля 2001 года и исходом команды Евгения Киселева с канала, журналист НТВ Борис Кольцов так ответил на реплику ведущей Марианны Максимовской о начале травли компании в 1999 году: «Все началось не два года назад, - говорил он в последнем выпуске «Итогов» от 3 апреля. - Все началось в 96-м году, когда, если по-журналистски называть, – прогнулись, по другому – заняли правильную позицию. Тогда, это уже часто говорили, власть поняла, что нами можно манипулировать. Сейчас ведь просто идет обратная реакция. Они видят, что мы не поддаемся манипуляции, значит, нас надо ликвидировать. А все началось тогда, мы позволили так думать»[19].
НЕРАВНЫЕ УСЛОВИЯ
Прошедшая в 96-м году кампания создала неравные условия для кандидатов в президенты и предвзятое, а зачастую и пропагандистское, освещение хода кампании. Одним из их главных признаков было отсутствие дебатов между кандидатами. Именно Борис Ельцин заложил традицию неучастия главного кандидата на президентский пост в этом жанре: в дебатах он записывался лишь однажды, в 1989-м году, а в 1996-м, как и в 1991-м, отказался от них.
Если говорить о журналистском сообществе, то оно, за редким исключением, вроде «Новой» и «Общей» газет, видевших президентом Григория Явлинского, разделилось на два лагеря, один из которых призывал голосовать за Ельцина, а другой – за Зюганова.
КАМПАНИЯ КПРФ
КПРФ и Геннадий Зюганов, по сравнению с Ельциным, тоже имели свои преимущества. Согласно биографу Ельцина Леону Арону, который внимательно изучал ход кампании Зюганова, одним из них была бумажная пресса, бумажная агитация, листовки и брошюры, вообще[20]. КПРФ, не имевшая финансовых возможностей для телерекламы, отказалась от платной рекламы и использовала только бесплатные слоты. Ставка на печать помогла им победить в парламентскую кампанию 1995-го года. Коммунистов поддерживало 150 районных и три национальных газеты – «Советская Россия», «Сельская жизнь» и «Правда», тираж трех последних составлял 9 млн экземпляров. Значительную поддержку в агитации, считает Арон, оказала и газета «Завтра».
Другим сильным пунктом КПРФ, считал исследователь, был размер партии – 530 000 тысяч членов в 20 тысячах партийных ячейках: все они могли выступать добровольными агитаторами. Помимо рядовых членов, коммунисты были также широко представлены в Думе и среди глав регионов. За две недели до выборов, отмечает Арон, только 49 из 89 глав регионов поддерживали Ельцина, остальные были за Зюганова. Кроме того, лидер КПРФ фактически вел кампанию в течение двух лет, объездив 72 из 89 российских регионов.
“Зюганов действовал в традиционном духе, - пишет Лилия Шевцова. – Он не так часто появлялся на телеэкране, что было понятно, ибо контроль за телевидением был в руках президента. Но он тоже «бороздил» просторы России. Стала очевидна эволюция, которую претерпел Зюганов в ходе предвыборной кампании. Еще год назад он выглядел вполне левым, а теперь все более двигался в сторону государственничества”[21].
Наблюдатели Международного Республиканского института три недели кампании анализировали СМИ и пытались определить их беспристрастность. “«Правдой» было опубликовано за это время 56 материалов, - отмечали они. - Ни в одном из них не содержалось позитивной оценки Ельцина. Подобным же образом из 16 материалов, опубликованных в прореформистской газете «Известия», о Зюганове ни в одном не содержалось даже и намека на объективность”[22].
ГРЕХ ИЛИ ПРИНЦИП?
По признанию Михаила Бергера, который работал в то время руководителем отдела экономики «Известий», он лично блокировал некоторые материалы, которые, на его взгляд, могли сильно навредить Ельцину. “Я говорил тогда: «Все очень хорошо, но приходите после выборов, мы напечатаем», - рассказывал он мне в интервью. - Мне приносили, например, материал о том, что премьер-министр за счет «Газпрома» в Германии делал какую-то операцию на сердце. Может, это и было правдой, и надо было это проверять. Но «После 4 июля приходите» – был мой ответ. Это – профессиональный грех, о котором ни секунды не сожалею. Ни секунды! Еще раз повторю почему. Турпоездку в Монголию, как счастье, я застал. Был уже довольно взрослым человеком и наелся прелестей коммунистического режима – до рвоты...”[23]
Многие сотрудники СМИ и спустя годы говорят, оправдывая ту кампанию, что кандидат оппозиции Геннадий Зюганов все же имел доступ к эфиру. Олег Добродеев в 1999-м году, например, будучи еще генеральным директором НТВ, так вспоминал о 96-м: «Тогда выборы шли на уровне идеологического рефлекса. Выборная ситуация для России граничит с сумасшествием. Держать под контролем такую махину, как НТВ и ее информационную службу, сложно. Бывали осечки на уровне фразы, интонации. Я потом долго анализировал ситуацию. С точки зрения правил игры все было соблюдено: с секундомером в руке мы учитывали эфирное время всех политических сил, всех кандидатов. И тем не менее я согласен, что интонационно симпатии-антипатии считывались”[24]. Впрочем, в интервью Дэвиду Хоффману он же говорил, что без сомнений, инстинктивно поддержал сторону действовавшего президента: «Для людей моего поколения это был вопрос принципа»[25].
Однако независимый экспертный анализ показывает, что основные каналы телевидения все же не предоставили равного доступа кандидатам. Европейский институт средств массовой информации (EIM) подсчитал, что в первом туре около 53% эфирного времени было посвящено Ельцину, и, в основном, освещение было позитивным, а 18% - Зюганову, и оно, - в основном, негативным. Другим кандидатам досталось не более 7% эфирного времени.
Американский профессор Сара Оатс детально проанализировала ход телевизионной кампании[26]. Из 152 сюжетов вечернего “Времени” на ОРТ, вышедших в эфир, отмечала она, во время первого тура 25% новостей были так или иначе связаны с президентскими выборами. Ельцин упоминался в 83 сюжетах (55%), а Зюганов – в 53 (35%). В дополнение, в 5% сюжетов присутствовали граждане страны, выражавшие поддержку Ельцину, отмечает Оатс. И хотя в 26 сюжетах из 152 (то есть – в 17%) показывались другие кандидаты, зрители не могли узнать не только об из взглядах, но даже и о том, кто они – те просто мелькали в кадре, хотя иногда и с вкраплениями звука. В 4% этих сюжетов голословно утверждалась мысль о расколе в Коммунистической партии.
Оатс обращает внимание также и на качественную разницу в освещении главных кандидатов. Делить внимание прессы с другими претендентами на главный пост, пишет она, Ельцину почти не приходилось. Новости широкомасштабно освещали его поездки в регионы, показывая встречи с местными жителями, где он обещал решить все их проблемы. Ельцин действовал как “губернатор царских времен”, писал работавший тогда в Москве американский журналист, ныне главный редактор The New-Yorker Дэвид Рэмник: “обещал все виды поддержки и покровительства, от мусульманского культурного центра в Ярославле до телефона старой женщине, которая вот уже восемь лет дожидалась, пока подойдет ее очередь в списке. От снижения налогов отсталым предприятиям до выплаты задолженностей в миллиарды рублей шахтерам и рабочим”[27].
В отличие от «Времени», программа «Сегодня» на НТВ, пишет Оатс, снимала сюжеты и о других кандидатах, включая Григория Явлинского, Александра Лебедя, Михаила Горбачева и даже политического аутсайдера Владимира Брынцалова. И Зюганову, по сравнению с ОРТ, было предоставляло больше времени. Однако неравное соотношение сохранялось: из 153 сюжетов Ельцин упоминался в 91 из них (то есть – 59%), а Зюганов – в 52 сюжетах (34%). Во многих главный коммунист смог выразить свои политические взгляды, например, претензию на то, сколько времени СМИ уделяют президенту, а также о его политике в Чечне. «Сегодня» осветило высказывания Жириновского и Зюганова о том, что мирные соглашения по Чечне – это предвыборный трюк Ельцина. НТВ продолжало освещать проблемы Чечни в период кампании, отмечает Оатс, однако заметно смягчило свою позицию. В одном из сюжетов, например, канал показал солдат, голосующих в республике, а корреспондент добавил, что большинство из них выступают за Ельцина.
Освещение кандидатов в президенты в первом туре (13 мая – 15 июня), на примере вечерних программ новостей “Время” (ОРТ) и “Сегодня” (НТВ)
ИСТОЧНИК: Sarah Oates. «Television, Democracy and Elelctions in Russia». Data of Sarah Oats, coding by Prof Laura Rossele (Elon College).
Наблюдатели отмечали, что присутствие лидера КПРФ на центральных каналах все равно не приводило к балансу в освещении кампании. “Во время 20-минутного интервью с Зюгановым в еженедельной программе «Зеркало», передаваемой государственной телекомпанией РТР, вопросы задавались с пристрастием, с придирками, ответы кандидата прерывались, ему наносились оскорбления, - говорится в докладе Международного республиканского института. - В конце передачи ведущий программы провел аналогию между Зюгановым и ранними большевиками. Делались частые и зловещие ссылки на намерение Зюганова в случае его избрания ввести в состав будущего кабинета министров ортодоксальных коммунистов”. «Характерно, что при освещении поездок Ельцина по стране телевизионщики избегали показа сцен общения Ельцина с любознательной и протестующей толпой, которая обычно собирается вокруг него во время остановок, - добавляли эксперты. - Тон передач независимой телевизионной компании НТВ, обычно едкий, при освещении Президента был необычно мягким”[28].
Когда коммунисты пожаловались в ЦИК на доминирование в новостях кандидата Ельцина, официальный ответ комиссии состоял в том, что новости просто освещают деятельность президента. Когда коммунисты попытались купить эфирное время для агитации непосредственно перед вторым раундом, ОРТ отказало им, ссылаясь на то, что заявка пришла слишком поздно.
Предвыборный ролик мультипликационной студии "Пилот" в поддержку Бориса Ельцина, режиссер Олег Козырев:
Эксперт по истории российских СМИ Эллен Мицкевич приводила и и другие примеры несбалансированной информации: внимание и критический разбор предвыборных обещаний Геннадия Зюганова, его экономической программы и намерений закончить войну в Чечне, в отсутствие такого же подхода к Ельцину. В последний день кампании, 14 июня, новостная программа НТВ «Сегодня» не освещала Зюганова, в отличие от других кандидатов, отмечает Мицкевич, а Алла Пугачева, сидящая на швейцарской террасе с видом на озеро, сказала зрителям, что собирается прилететь домой – для того, чтобы проголосовать за действующего президента. Она призвала зрителей сделать то же самое[29].
Оргкомитет по выборам Зюганова выступил с протестом в адрес ОРТ, отказавшегося показать по просьбе кандидата один из предложенных им роликов и показавшего другой, с менее критичным выступлением против правительства Ельцина. “ОРТ мотивировало свой отказ тем, что Зюганов не заплатил за эфирное время”[30], - говорилось в отчете наблюдателей Международного Республиканского института.
Какие приемы применяли СМИ против Геннадия Зюганова? Как Ельцин пережил четвертый инфаркт за неделю до второго тура выборов? Как переизбранный президент отблагодарил тех, кто помог ему в этой кампании? Какими оказались последствия этой победы для России? Читайте вторую часть материала на сайте Радио Свобода в понедельник, 4 июля.
Ссылки:
[1] Ципко, Александр. «Президентские выборы в России надо отменить. Потому что «всенародно избранный» - не панацея, а беда». “Независимая газета”, 20 февраля 1995.
[2] Левада, Юрий. “От мнений к пониманию. Социологические очерки. 1993-2000”. М., 2000.
[3] Волков, А.И., Пугачева, М.Г., Ярмолюк, С.Ф. “Пресса в обществе (1959–2000). Оценки журналистов и социологов. Документы”. Издательство Московской школы политических исследований. 2000.
[4] Hoffman, David E. “The Oligarchs: Wealth And Power In The New Russia”. Public Affaires, USA, 2001.
[5] Шевцова, Лилия. “Режим Бориса Ельцина”. Моск. Центр Карнеги. - М.: РОССПЭН, 1999.
[6] Городилов, В. А.; Гусинский, В. А.; Дундуков, А. Н. и др. “Выйти из тупика!” “Коммерсантъ”, 27 апреля 2006.
[7] Ходорковский, Михаил. “Левый поворот”. “Ведомости”, № 1420. 1 августа 2005.
[8] Hoffman, David E. “The Oligarchs: Wealth And Power In The New Russia”. Public Affaires, USA, 2001.
[9] Засурский, Иван. “Масс-медиа Второй республики”. Москва: Издательство МГУ, 1999.
[10] Ростова, Наталия. «Я вживую наблюдал, как Ходорковский из хищника превращался в того, кем он стал» Главный редактор газеты «Коммерсантъ» (декабрь 1994–январь 1997), шеф-редактор, генеральный директор ИД «Секрет фирмы» (октябрь 2004–январь 2007) Александр Локтев. Slon.ru, 8 декабря 2010.
[11] Журавлева, Ольга. “Алексей Венедиктов о Борисе Березовском”. “Своими глазами”, “Эхо Москвы”, эфир - 24 марта 2013.
[12] Hoffman, David E. “The Oligarchs: Wealth And Power In The New Russia”. Public Affaires, USA, 2001.
[13] Киселев, Евгений. “История НТВ. Часть 4”. "Газета”, 10 октября 2003.
[14] Colton, Timothy J., “Yeltsin : A Life”. Basic Books, USA, 2008.
[15] Ростова, Наталия. «Не считаю, что журналистика непременно должна быть объективной» Председатель совета директоров НТВ (1993–2000), гендиректор НТВ (2000–2001), главный редактор «ТВ-6», затем ТВС (2001–2003) Евгений Киселев”.
[16] Colton, Timothy J., “Yeltsin : A Life”. Basic Books, USA, 2008.
[17] Панюшкин, Валерий. “Михаил Ходорковский. Узник тишины: История про то, как человеку в России стать свободным и что ему за это будет”. ИД “Секрет фирмы”, 2006.
[18] Ostrovsky, Arkady. “The Invention of Russia: The Journey from Gorbachev's Freedom to Putin's War”. Atlantics Books, London, 2015.
[19] Киселев, Евгений. “Итоги”, НТВ. Эфир – 3 апреля 2001. https://www.youtube.com/watch?v=JZzYChGmh_U
[20] Aron, Leon. “Yeltsin: A Revolutionary Life”. HARPERCOLLINS; 2001.
[21] Шевцова, Лилия. “Режим Бориса Ельцина”. Моск. Центр Карнеги. - М.: РОССПЭН, 1999.
[22] International Republican Institute. «Отчет о работе наблюдателей Международного Республиканского института на выборах Президента Российской Федерации. Россия. 16 июня 1996 года. Второй тур: 3 июля 1996 года». 20 ноября 1996 года.
[23] Ростова, Наталия. «Жестокое отношение власти к «Медиа-Мосту» помогло развитию медиарынка». Главный редактор газеты «Сегодня» (сентябрь 1997–апрель 2001) Михаил” Slon.ru, 8 декабря 2009. https://slon.ru/russia/zhestokoe_otnoshenie_vlasti_k_media_mostu_pomoglo-127813.xhtml
[24] Афанасьева, Елена. “Информация – это империя без чувств. Генеральный директор НТВ Олег Добродеев: “У факта не должно быть интонации”. “Новая газета”, 22 марта 1999.
[25] Hoffman, David E. “The Oligarchs: Wealth And Power In The New Russia”. Public Affaires, USA, 2001.
[26] Oates, Sarah. «Television, Democracy and Elections in Russia». Routledge, 2006.
[27] Рэмник, Дэвид. “Битва за Кремль”. “Совершенно секретно (Москва), 2 августа 1996.
[28] Рэмник, Дэвид. “Битва за Кремль”. “Совершенно секретно (Москва), 2 августа 1996.
[29] Mickiewicz, Ellen Propper. “Changing Channels: Television and the Struggle for Power in Russia”. Duke University Press, 1997.
[30] International Republican Institute. «Отчет о работе наблюдателей Международного Республиканского института на выборах Президента Российской Федерации. Россия. 16 июня 1996 года. Второй тур: 3 июля 1996 года». 20 ноября 1996 года.
