Выдающийся актер, сценарист, режиссер. 34 роли в кино, девять сценариев и две режиссерские работы. Он был лицом, душой украинского поэтического кино, аристократом духа, блестящим самородком. Неслучайно во времена взлета украинского кино, в 60-70-е годы, практически ни один фильм не обходился без участия Ивана Миколайчука; «Тени забытых предков» (1964 г.), «Сон» (1964 г.), «Гадюка» (1966 г.), «Бурьян» (1967 г.), «Каменный крест» (1968 г.), «Аннычка» (1969 г.), «Комиссары» (1970 г.), «Белая птица с черной отметиной» (1971 г.), «Захар Беркут» (1972 г.), «Пропавшая грамота» "(1972 г.), «Тревожный месяц сентябрь» (1977 г.), «Вавилон XX» (1979 г.).
Он был особенным, народным, настоящим, лучшим. Однако звание народного артиста ему так и не дали, потому что идеологи того времени вынесли актеру приговор — «националист». Государственную Шевченковскую премию присвоили уже посмертно. И когда на встречах со зрителями директора кинотеатров, журналисты представляли Миколайчука исключительно как народного артиста, они в это свято верили, доверяя уму и сердцу. И, по сути, не ошибались.
В селе Чертария на Буковине, где 15 июня 1941 г. родился Иван Миколайчук, особые воздух, энергетика и люди. Там человек неотделим от природы, природа от песни, труд от искусства. И это единое и неделимое (человек, музыка, труд, танец, искусство резьбы по дереву, вышивка, керамика) — все, что и составляет человеческую жизнь, вошло в Ивана с молоком матери.
В семье Миколайчуков было десять детей. Иван — четвертый. Мама Катерина провожала детей в школу 34 года подряд. Иван, по словам его старшей сестры Фрозины, с детства очень любил петь, рос сообразительным и любознательным. Любил наблюдать за соседями, а вечерами перед мальчишечьей аудиторией демонстрировал, как прихрамывает по дороге дед Василий, как днем ругаются баба Маруся с бабой Катериной... А еще тихими летними вечерами просиживал под своей березкой и играл на скрипке. Отец Ивана, Василий Миколайчук, всю жизнь проработал проходчиком на железной дороге. Каждое лето начиналась «детская» работа на штреке: дети ровненько выкладывали вдоль путей белые камешки, пололи сорняки, собирали мусор. В июле, когда солнце раскаляло рельсы и камень, тяжело было даже дышать возле рельсов, не то, что полоть. Но дети пололи, обливаясь семью потами. Однажды Иван подошел к отцу и отдал сапку: «Хоть убейте меня, батько, а я этого делать не буду». Это был неслыханный в семье бунт. Тогда, посмотрев вслед Ивану, отец произнес очередное пророчество: «Этот парень не для работы».
Тогда же, в юности, Иван Миколайчук определил свою судьбу: «Помню, я пас корову. Была такая светлая золотая осень. Я гнал её к стаду. Окно было открыто, там радио... И неожиданно кто-то заиграл, запел «Сулико». Я впервые услышал эту мелодию. На меня что-то нашло: я завел эту корову, почистил ботинки от грязи, взял костюм, сел в поезд, уехал в Черновцы и стал искать музыкальное училище — учиться на артиста».
Черновицкое музыкальное училище Иван окончил в 1957 г. по специальности «хормейстер художественной самодеятельности». Впоследствии его друзья признавали, что «играть он умел на всем, что попадет под руку: сопилка, рояль, цымбалы, скрипка, баян, труба, даже арфа». Миколайчук умел слышать музыку во всем, что его окружало.
После училища Иван учится в театре-студии при Черновицком украинском драматическом театре им. О. Кобылянской. В Черновцах, двадцатилетним юношей, он встретил свою будущую жену — Марию Миколайчук.
А в 1961 г. Иван Миколайчук поступил в Киевский театральный институт им. И. Карпенко-Карого. Его педагог, известный кинематографист Виктор Ивченко, посоветовал режиссеру С. Параджанову, который как раз начинал работу над фильмом «Тени забытых предков», обратить внимание на студента-третьекурсника с Буковины. Миколайчук поразил своей игрой всю творческую группу. Параджанов вспоминал: «Он очаровал нас. Юный, необычайно взволнованный, он светился удивительным светом. Такая чистота, такая страстность, такая эмоциональность выплескивалась из него, что мы были поражены, забыли обо всем, даже о том, что уже утвержден другой актер... Мы почувствовали, что это уникальный талант. Пробы были потрясающими. В мгновение ока он перевернул наши представления об образе Ивана из повести М. Коцюбинского. Он перелил в наши урбанизированные, городские души свою карпатскую силу, свою любовь к матери, сестрам, братьям. Весь, как звоночек, Иван был чистым, мужественным, нежным. Он был факелом, к которому тянулись все».
Съемочную группу «Теней» Миколайчук сразу же впечатлил тем, как надевал гуцульские штаны-гачи. Режиссер Леонид Осыка вспоминал: «Все с этими гачами долго возились, вползая, вкручиваясь в них. А Иван как-то подпрыгнул, раз — и в штанах! А легень, а красавец! Ему не нужно было искать в себе Палийчука и даже Шевченко, в нем сразу же угадывалась та особенная природа, которая определяет украинца, его национальный характер, его традиционные моральные ценности».
Во время съемок «Теней» умер отец Ивана. И в этот же тяжелый день судьба послала ему съемки прощального танца с Маричкой. Когда Иван танцевал свой трагический танец, никто и не подозревал, какую боль он нес в душе. После этого актер поехал на похороны рейсовым автобусом.
«Тени забытых предков» были признаны одним из 20 лучших фильмов всех времен и народов.
Еще во время съемок «Теней» Миколайчук был утвержден на роль Т. Шевченко в фильме «Сон». В картине показана первая половина жизни поэта — крепостничество, выкуп из неволи, учеба в Академии искусств в Петербурге, поездка в Украину и арест. Фильм рождался во времена идеологической оттепели, когда Никита Хрущев пошел на некоторые уступки творческой интеллигенции. Широко отмечалось 150-летие поэта и этим умело воспользовались украинские кинематографисты, чтобы возвратить украинцам Кобзаря. Авторы фильма ставили перед собой задачу очеловечить Шевченко, снять с него бронзовый глянец, показать человеком с живыми чувствами, передать внутренний мир своего героя, его жертвенность, невидимую, но такую ощутимую духовную связь со своим народом. Эта смелая и современная трактовка образа Тараса Шевченко делала фильм достижением.
На встрече со зрителями фильма «Сон» 4 марта 1965 г. в киевском кинотеатре «Октябрь» Иван Миколайчук сказал: «Для меня играть роль Шевченко, которым я увлекался еще в школе, была и честь большая, и ответственность. Когда во время съемок я входил в его образ, меня ни на секунду не оставляла мысль, что буду играть раба, мечтавшего о желанной выстраданной свободе. И не только для себя, но для всего нашего обездоленного и угнетенного народа».
А как обрадовалась мама, когда он сказал ей, что будет играть молодого Тараса! Разве смела она мечтать, что её Иванко так приблизится к этому мудрому человеку, стихи которого знала наизусть и не раз читала на праздники своим детям.
Актер любил повторять: «Мой идеальный зритель — мама». Мама Ивана — человек с особым мировосприятием, с тонким чувством прекрасного, не иначе, как врожденным. В одном из интервью актер рассказывал: «Как-то моя мама, давно уже, когда еще приезжал домой на студенческие каникулы, сравнила Шопена, которого я слушал в тот момент, со звуком стучащих по крыше яблок... Можно ли лучше, точнее сказать о музыке — не знаю. Я, в общем, и не помню другого более точного определения. Потому что моя мама, простая сельская женщина, угадала в ритме шопеновских ноктюрнов ритм движения всей природы».
Миколайчук уже был знаменитым, но по-прежнему жил в общежитии — сначала студенческом, в Лавре на Дальних пещерах, потом, вместе с женой Маричкой, в другом — хора им. Г. Веревки, где она была солисткой. Общежитие находилось в Пассаже, возле Крещатика, в доме, где размещался тогда магазин «Ивасик-Телесик» — так друзья иногда и называли Ивана в шутку.
Как-то во время съемок Миколайчук повредил глаза и лежал, ослепший, на раскладушке в коридоре того самого женского общежития хора им. Г. Веревки. Вот тогда о популярном артисте вспомнили: пригласили известного профессора-окулиста, а через несколько месяцев Иван и Мария Миколайчуки получили однокомнатную квартиру на ул. Жадановского (ныне Жилянская). Это жилище, разделенное ширмой, чтобы и гостям было где переночевать, всегда было полно людей, чьим талантом, умом и волей была наполнена в то время литературно-художественная жизнь Украины. Здесь писали сценарии, читали стихи молодых поэтов-шестидесятников, пели песни. Иван умел собирать вокруг себя таланты, он их чувствовал.
После блестящего дебюта в кино Миколайчук активно снимается, щедро даря свои талант и энергию. Актер пропускал сквозь душу, проживал судьбы своих героев. Чтобы создать образ Давида Мотузки из романа А. Головко «Бурьян», Иван три дня перед съемками голодал. Ему недостаточно было грима и освещения, он считал, что нужно иметь измученные глаза.
В главной ли роли, эпизодической — Иван Миколайчук запоминался.
Запоминался даже тогда, когда ему, по сути, нечего было играть. Он мог внести в киноленту что-то необычное, свое, то, что не получалось у других. Так, в финале фильма «Захар Беркут», в котором Иван исполнял маленькую роль Любомира, камера выхватывает лица людей, которые перед гибелью крестятся. Когда просматривали фильм, кто-то из друзей режиссера фильма, Леонида Осыки, посоветовал: «Оставь крупным планом только лицо Миколайчука — Любомира, потому что все остальные крестятся, а он молится». Это была точная рецензия на микророль.»
«О як натхненно вміє він не грати! Як мимоволі творить він красу!» -г эти строки из стихотворения Лины Костенко особенно точно передают человеческую суть Ивана Миколайчука, его естественность во всем.
Все роли актера, так или иначе, были взяты из жизни. В фильме Л. Осыки «Тревожный месяц сентябрь» Миколайчук сыграл роль сумасшедшего Гната. Дело в том, что в Чертарии, неподалеку от хаты Миколайчуков, находилась психиатрическая больница, там брат Ивана работал санитаром. Актер интересовался психиатрией, бывал в больнице. А еще дружил с людьми, лишенными слуха и голоса. Хорошо владел их пластическим языком, свободно общался. Сам рассказывал об этом так: «Как-то, еще в юности, попал в театр глухонемых и поразился — как с помощью жестов, мимики, движений выражались тонкие человеческие чувства, и все так точно и гармонично. И я пошел в школу глухонемых... руководителем танцевального кружка. Сам напросился и многому научился у своих воспитанников — прежде всего чувству ритма, эмоциональной возбудимости».
В ярком фильме Б. Ивченко «Пропавшая грамота» Иван не только исполнитель колоритной роли казака Василия, но и фактически сорежиссер. Он работал над музыкальным оформлением фильма. Именно Миколайчук стал вдохновителем создания прекрасного трио «Золотые ключи», куда вошли обладательницы волшебных голосов — Нина Матвиенко, Валентина Ковальская и Мария Миколайчук. Это трио и сопровождало песнями киноленту «Пропавшая грамота». Н. Матвиенко и В. Ковальская оставили интересные воспоминания о том, как Миколайчук творил Кино. «В фильме мы были «сельскими певицами». Нас ставили возле плетня, и мы пели «Распрягайте, хлопцы, кони». Вообще-то песня эта походная, но именно Иван почувствовал девичью грусть и печаль по хлопцам-казакам, которые редко появлялись тогда в селе. Иван посоветовал петь так: «Ой распрягайте, хлопцы, кони, и ложитесь почивать». В этом «ой» была просьба... Иван всегда искал живые интонации голоса, музыки, языка, чтобы это поражало и удивляло. Он .отходил от традиционного кино. Иван был философом».
С фильма «Белая птица с черной отметиной» (1971 г.) начинается новая страница в творчестве Миколайчука-актера — он становится еще и сценаристом. У этой картины долгая и очень непростая судьба. Иван Миколайчук и режиссер Юрий Ильенко впервые в советском кино рассказали о судьбе воина УПА — тему опасную и запрещенную в те годы. Тем более, что главный герой в фильме не коммунист, а бандеровец.
Первый кинопоказ состоялся во дворце «Украина» перед депутатами XXIV съезда КПУ. Ленту запретили как националистическую, вредную и пропагандирующую религию. А спас фильм тогдашний первый секретарь ЦК Компартии Украины Петр Шелест. Он сказал: «Я вырос в селе, и у нас священник был самым образованным человеком. Не знаю, где вы бегали, а лично я в детстве бегал за попом».
Вот так «Белую птицу» отослали на Московский международный фестиваль, где фильм неожиданно получил Золотую медаль.
В семидесятые годы начались гонения на деятелей культуры. Сильным ударом для украинского искусства стало отлучение от кино, а затем и арест Сергея Параджанова. Рвались не просто живые нити, объединявшие творцов, рушился образ жизни, порождавший ту волшебную художественную энергию, которая и сейчас удивляет в лучших фильмах 60-х — начала 70-х годов. В жизни Ивана Миколайчука также началась черная полоса.
Еще в 68-м году во время съемок «Аннычки» кто-то спровоцировал актера, обозвав националистом. Миколайчук вспыхнул, сказал все, что думает о людях, для которых привычно путать национализм с патриотизмом. Инцидент закончился доносом в Киев, где Миколайчука квалифицировали как человека враждебной идеологии.
После фильма «Белая птица с черной отметиной» жизнь актера и вовсе осложнилась. Не раз приходилось объяснять свою позицию в разных инстанциях и «органах». Он нервничал, чувствовал себя затравленным и обложенным со всех сторон. Никто его не арестовывал, но как тяжело жить человеку, тем более художнику, ранимому и открытому, когда вокруг умышленно нагнетается недобрая атмосфера. Положили на полку и «Тени забытых предков», лишь в годы краха советской империи вышла на экраны «Пропавшая грамота». Так, постепенно, Ивана Миколайчука отлучали от творческого процесса. На протяжении пяти лет чиновничья рука по указке партийных «боссов» вычеркивала его фамилию из списков всех съемочных групп, хотя многие режиссеры хотели бы видеть известного актера в своем фильме. Режиссер Б. Ивченко вспоминал об одном таком случае: «Я провожу пробы к фильму «Марина», где Иван должен был играть главную роль. Сценарий писался именно для него. И, как гром среди ясного неба: утвердили всех, кроме Миколайчука. Бегу в Госкино, пишу в Москву, обращаюсь в ЦК Компартии Украины — все отворачиваются и молча тычут пальцем куда-то вверх. Так и не сыграл Иван».
И сейчас остается загадкой, как в 1979 году Ивану Миколайчуку удалось воплотить давнюю мечту — снять свой фильм. Возможно, у начальства в тот момент были более важные дела.
Фильм Миколайчука «Вавилон XX» прозвучал, как взрыв в украинском кинематографе. Яркий, наполненный фантастическими и одновременно реальными образами, он потрясает щедростью выдумки, барочностью формы, музыкальными принципами построения, точным воплощением замысла.
В «Вавилоне XX» тесно переплелись святое и грешное, любовь и ненависть, смерть, боль, шутка, ирония, фарс. Здесь умирает мать, а сыновья её в это время дерутся, выясняя непонятные отношения... Здесь скрипка плачет, как женщина, а женщину хоронят в гробу, напоминающем черный футляр для скрипки... Здесь быки и коровы тяжело вздыхают и поют, как люди, а в людях неожиданно просыпаются нечеловеческие, животные инстинкты... Здесь сельский философ Фабиан, как с равным, дискутирует с тезкой-козлом... Фильм вобрал все лучшее, что мог ему дать Миколайчук-сценарист, режиссер, автор музыкального оформления, исполнитель роли Фабиана. В 1980 г. картина получила приз «За лучшую режиссуру» на Всесоюзном фестивале в Душанбе.
Дальнейшую судьбу художника омрачили административные притеснения поэтического кино, которое воспринималось как «националистический уклон» в культуре. Миколайчуку больше не давали снимать, хотя он и пытался продолжить себя в режиссуре.
В 1981 г. Миколайчук поставил фильм «Такая поздняя, такая теплая осень» об украинцах, которых судьба оторвала от родной земли. Этой темы еще никто не касался в украинском кино. Герой фильма Майкл Руснак на склоне лет приезжает на родную землю, откуда когда-то выехал в Канаду. Потрясение настолько сильное, что он слепнет. Интересно, что в основу положена реальная жизненная история. К сожалению, лента уже не имела такого успеха, как «Вавилон XX».
В 1983 г. в соавторстве с В. Коротичем были написаны «Небылицы про Ивана, найденные в размалёванном сундуке с надписями», режиссер готовился к работе над фильмом по этому сценарию. Но работа все не начиналась. В чиновничьем вердикте тогдашнего главного редактора киностудии им: А. Довженко В. Сосюры (сына знаменитого поэта) было отмечено, что сценарий — «националистический». Постановка «Небылиц» была разрешена лишь осенью 1986 г. До смерти Ивана Миколайчука оставалось меньше года, начать съемки фильма он так и не смог — силы таяли с каждым днем. Картину поставил режиссер Борис Ивченко в 1988 г.
3 августа 1987 г. Ивана Миколайчука не стало. Сейчас его называют символом украинского кино, хотя в основном судьба этого выдающегося украинца, к сожалению, типична в восприятии соотечественников. Сам Миколайчук не раз говорил, что у нас «дабы что-то доказать, нужно сдохнуть». Очень много успел сделать актер, но однозначно правы его друзья, утверждающие, что он «так мало сбылся», «що крила свої розправити на повен обшир не встиг!» (Иван Драч); «Он словно с неба упал и сгорел, как свечка. Он опередил время» (Олег Бийма).
Горько, что не судилось актеру сыграть Николая Лысенко в фильме, сценарий которого Миколайчук написал в 1982 г. в соавторстве с И. Драчом. Остался мечтой и фильм о гениальном композиторе Максиме Березовском, и многое другое.
В одном из интервью актер рассказывал, что хочет сделать картину памяти своего друга Леонида Быкова, чтобы «хоть раз в жизни доказать: про достойного человека, талантливого человека можно и нужно говорить правду при жизни,., напомнить людям, что нужно сегодня проявлять свои добрые чувства друг к другу, именно сегодня, просто сейчас...» Он тоже в этом нуждался, так стремился... И завещал свою мечту нам.
В том году, когда умер Иван Миколайчук, на пруды в его родном селе прилетело зимовать много белых лебедей. Люди назвали их Ивановыми, говорили — то Иванова душа стремится домой.
