Вряд ли найдется в истории космонавтики человек с биографией настолько загадочной и содержащей так много непонятных фактов, как у ученого, вошедшего в науку под именем Юрия Васильевича Кондратюка. Половину своей жизни он прожил под чужим именем, и до сих пор неизвестно, где, когда и при каких обстоятельствах закончил её.
Его настоящее имя — Александр Игнатьевич Шаргей. Родился он 21 (8) июня 1897 г. в Полтаве. Отец — Игнатий Бенедиктович Шаргей (1873-1910 гг.), был «вечным студентом», учился в Киевском и Петербургском университетах, в Германии в Дормштадской Высшей школе технических наук. Очень яркий, одаренный человек, но в жизни ему не везло. Мать — Людмила Львовна Шлиппенбах (1875-1910 гг.) — дворянка, получила блестящее домашнее образование и преподавала французский язык и географию в Киево-Печерской женской школе. Но так сложилось, что воспитанием Александра занимались бабушка и дедушка — Е. К. Шаргей и её второй муж, А. Н. Даценко, который был и крёстным отцом будущего ученого.
Родители А. Шаргея женились в 1896 г., а в марте 1897 г. беременная Людмила Дьвовна принимала участие в «ветровской» демонстрации протеста в Киеве, произошедшей после самосожжения в Петропавловской крепости в Петербурге народоволки Марии Ветровой. Демонстрацию разогнали, многих её участников, в том числе и Людмилу Львовну, арестовали. То ли условия заключения, то ли наследственность, спровоцированная нервным срывом, привели к тому, что разум женщины помутился. После рождения сына она так и не пришла в сознание и умерла в приюте для душевнобольных в 1910 г. В том же году от заражения крови умер Игнатий Шаргей. Тринадцатилетний Александр остался со второй женой отца — Е. П. Гиберман и маленькой сестричкой Ниной.
Будто вобрав в себя силу и дух рано ушедших родителей, мальчик стал не по годам взрослым, развивал ум и интеллект. Ещё во время учебы в Киевской гимназии, в старших классах он увлекся проблемой межпланетных полетов и уже тогда поставил перед собой цель, к которой шел всю жизнь: разработку технической базы и практических рекомендаций будущим астронавтам.
В 1916 г. Александр Шаргей закончил гимназию с серебряной медалью и поступил на механическое отделение Петербургского Политехнического института. В 1919 г. в сочинении «Тем, кто будет читать/чтобы строить», где рассматривались основные вопросы космонавтики, он предложил использовать в качестве топлива для космических ракет водородные соединения некоторых металлов и металлоидов, в том числе и бороводород.
24 мая 1916 г. его призвали на курсы прапорщиков одного из петербургских юнкерских училищ, а позже — в царскую армию. После революции бывшего офицера А. Шаргея дважды насильно мобилизировали в ряды белой армии и дважды он бежал. Во время последнего побега потерял все документы — остались в штабе одной из частей деникинской армии. Когда к власти пришли большевики, Александр понял, чем ему грозит прошлое царского и белого офицера. И потому 15 августа 1921 г. Шаргей, живший на полулегальном положении в городке Малые Возки у друзей, получил документы на имя Георгия (Юрия) Васильевича Кондратюка. Александр долго отнекивался от такого «подарка судьбы», но ради спокойствия близких пришлось принять его... С этого момента жизнь его абсолютно изменилась. Биография настоящего Кондратюка была довольно безопасной: он родилая 26 августа 1900 г. в Луцке Волынской губернии в семье мещан, учился в Киевском университете, а 1 марта 1921 г. умер от туберкулеза легких; его брат, Владимир Васильевич Кондратюк, преподавал в одной из киевских школ, где училась сводная сестра Александра Шаргея — Нина. Именно мачеха, Елена Петровна, уговорила его передать документы Александру. Эту тайну, кроме самого Александра, знали только несколько человек и хранили её долгие годы. Елена Петровна рассказала обо всем Нине только на смертном одре, а в 1977 г. Нине Игнатьевне Шаргей пришлось давать письменные показания специальной комиссии ЦК КПУ об обстоятельствах изменения имени и фамилии её сводным братом Александром Игнатьевичем Шаргеем.
Несмотря на все трудности, Кондратюк-Шаргей не прекращал научных поисков. В 1921-1927 гг. он работал в Южной Украине, на Кубани, затем на Северном Кавказе вначале смазчиком и счепщиком вагонов, а потом механиком на элеваторе. В 1927 г. Кондратюка пригласили в Новосибирск для работы в «Хлебопродукте», где ему пришлось участвовать в сооружении и усовершенствовании элеваторов. Именно тогда он построил знаменитый элеватор «Мастодонт» — зернохранилище на 10000 тонн, возведенное без единого гвоздя. А работая на Маловысковском сахарном заводе, он в 1926 г. закончил рукопись «О межпланетных путешествиях» и послал её на рецензию в Москву. Ответ был, к удивлению, одобрительным, и в октябре 1926 г. газета «Вечерняя Москва» сообщила о рождении нового талантливого ученого. Отдаленный от научных центров, лишенный элементарных условий для научного творчества, ученый-самоучка в 1929 г. в Новосибирске издал работу «Завоевание межпланетных просторов», в которой независимо от К. Циолковского вывел формулу полета ракеты. В то время невозможно было оценить всю значимость этого исследования, лишь теперь, когда человечество из космоса решает свои земные, проблемы, становится понятной грандиозность планов Кондратюка. Ученый видел околоземный космос, межпланетный простор как поле мирной деятельности землян. Он понимал, что придется создавать космическое производство, новые, возможные лишь в условиях невесомости и глубокого вакуума технологии, осваивать территории, природные богатства астероидов, Луны, планет Солнечной системы, максимально использовать лучевую энергию Солнца.
В «Завоевании межпланетных просторов» более детально рассматривались вопросы, освещенные ещё в первой книге. Так, было предложено использовать для доставки грузов на околоземную орбиту ракетно-артиллерийские системы; исследованы вопросы тепловой защиты космических аппаратов во время движения в атмосфере. Интересно, что в предисловии Кондратюк написал, что предложенные технические решения могут быть реализованы уже на достигнутом уровне развития техники, особенно американцами. Но пришлось ждать еще несколько десятилетий, пока его идеи постепенно нашли применение в ракетостроении и космонавтике СССР и США.
В связи с тем, что книга была опубликована далеко от Москвы и очень маленьким тиражом, она не приобрела мировой известности и не смогла существенно повлиять на развитие ракетной техники. И хотя в 1947 г. её переиздал уже «Оборонгиз», идеи ученого так и не получили широкого распространения. Сегодня книгу можно рассматривать лишь в историческом аспекте.
Ученый был приглашен в Группу по изучению реактивного движения (ГИРД), которой руководил выдающийся физик С. Королев, но Кондратюк, посетив лабораторию, деликатно отказался. Вероятнее всего, из-за того, что сотрудников ГИРД очень тщательно проверяли и ему было бы сложно сохранить в тайне свое прошлое. Со временем ученый принял участие в конкурсе по разработке проекта мощной электростанции в Крыму и занял первое место. К сожалению, жизнь заставляла его заниматься вопросами, отнюдь не связанными с освоением космического простора, они, как он сам писал, были лишь способом заработать денег на дальнейшие исследования.
31 июля 1930 г. Ю. Кондратюк вместе с другими сотрудниками «Хлеб-продукта» был арестован и осужден по обвинению во вредительстве. Один из пунктов обвинения гласил, что «Мастодонт» был построен не только без чертежей, что само по себе являлось нарушением правил строительства, но и без гвоздей. Местное, руководство пришло к выводу, что строение не выдержит нагрузки и развалится, погубив 10000 тонн зерна. 10 мая 1931 г. Кондратюка приговорили к трем годам лагерей, но вместо этого привлекли к работе в Новосибирском специализированном бюро №14 по проектированию угольных предприятий. Там он работал до 1932 г., успев получить патент и авторское свидетельство в области горношахтного оборудования.
Долгое время ученый находился «под колпаком». Ещё работая в бюро №14, Кондратюк ознакомился с условиями конкурса на эскизное проектирование Крымской ветроэлектростанции (ВЭС), объявленного Наркоматом тяжелой промышленности. Проект станции был выполнен в соавторстве с П. Горчаковым, а позже к этой работе присоединился инженер Н. Никитин, будущий автор Останкинской телевышки в Москве. Эскизное проектирование ВЭС было закончено в ноябре 1932 г., авторы получили разрешение на поездку в Москву, а Кондратюка досрочно освободили из ссылки. На конкурсе проект был признан лучшим, и в 1937 г. на горе Ай-Петри в Крыму началось возведение фундамента станции. Но уже в 1938 г. приняли решение о прекращении проектирования и строительства мощных ветроэлектростанции, и два последующих года Кондратюку пришлось заниматься разработкой малых опытных ветровых электростанций в проектно-экспериментальной конторе ВЭС.
А затем появилась версия, что в 1941 г. он перешел к немцам и работал над разработкой немецкой ракеты Фау-2 под руководством Вернера фон Брауна.
Истинные место и дата смерти ученого неизвестны. 4 июля 1941 г. он пошел на фронт в составе московского ополчения, где был распределен в роту связи 2-го стрелкового полка Дивизии народного ополчения, а в начале октября участвовал в тяжелых боях. Дальнейшая судьба Кондратюка-Шаргея неизвестна: некоторые товарищи по службе считают датой его смерти 3 октября 1941 г., когда красноармеец Юрий Кондратюк вызвался восстановить связь через оборванный в одном из боев телефонный провод и исчез. Но более подробное выяснение обстоятельств на основе сравнительного анализа подписей в ведомостях на получение денежного довольствия за ноябрь-декабрь 1941 г. и январь 1942 г. доказывает, что ещё зимой 1942 г. он был жив. Дальше — тайна... По одной из версий, Кондратюк не погиб, а попал в плен к немцам, где работал над разработкой оптимальных траекторий ФАУ-1 и ФАУ-2, а после войны был сослан на Колыму, где и умер. По другой версии, он будто бы сдался в плен, затем с фон Брауном был вывезен в США, где после смерти своего патрона еще долго работал на американскую астронавтику. И, наконец, кому-то пришло в голову, что Вернер фон Браун — ни кто иной, как сам Кондратюк, дескать, он мог ещё раз сменить имя...
Вероятнее же всего Юрий Кондратюк (Александр Шаргей) пал смертью храбрых во время войны. Но всей своей жизнью доказал, что на самом деле смерти не существует. Кто-то сказал, что гении умирают на земле от взрывов своих сердец, но их идеи остаются с нами на всю жизнь.
Он был пионером разработки основ космонавтики, механиком и изобретателем, автором исследований ракетного полета в мировой простор, разработчиком оригинальных идей в решении проблем межпланетных путешествий. Выдающуюся находку Ю. Кондратюка — способ достижения поверхности космических тел, в первую очередь Луны и Марса — применили в конструкции американского лунного модуля в проекте «Аполлон».
Остались воспоминания тех, кто знал Ю. Кондратюка. «Это был высокий вихрастый юноша, веселый, компанейский... Ничего, что после тифа, а всё в работе, все, бывало, что-то мудрит, придумывает, и руки у него были золотые... Вообще, все материальное презирал, собственный быт для него ничего не значил... Зато в чем-то посодействовать другому человеку, хоть и малознакомому, о, тут механик наш давал волю своей изобретательности... Одним словом, это человек, видно, был из редкостных, одержимых натур — сам дух ненасытности играл в нем, дух постоянных, вечных исканий... Видно, что умел радоваться жизни, наполнено жил, хоть и очень нетребовательно...»
Что ж, не зря О. Гончар называл Ю. Кондратюка «гением в обмотках».
За свою жизнь этот гениальный человек не успел снискать ни признания, ни наград у себя на Родине. Но именно ему, первому, кто предложил создать станцию-спутник Луны, человеку, чьей идеей воспользовались при полетах первых астронавтов на Луну, на космодроме мыса Канаверал благодарные американцы соорудили памятник. Возможно, когда-нибудь это будет сделано и у нас, в Украине. А пока что именем Ю. Кондратюка названы трасса, по которой первый человек высадился на Луну, и кратер на обратной стороне Луны.
