— Вань, а ты знаешь как по-биндеровски будет "вилка"?
— Как?
— "Виделка".
— Вот звери…
***
— Вань, а ты знаешь как по-украински будет "заживление"?
— Тань, я уже и боюсь знать. Давай выбросим эту книжку… Ладно. Ну и как, допустим?
— Загоивание,
— Данунахуй!
— Ну вот, сам смотри в словаре. "Загоивать", "загоенный". "Гоить".
-А ну дай сюда!.. Ага, ага… Загоювающее мастыло? "Мастыло", блять??? Тань, нам пиздец…Мастыло! Пропала Россиюшка… Загоят нас с мастылом. А может и без, чтобы дольше загоивать. Ну вот почему мы не захотели стать одним народом с кем-нибудь другим?
***
— Тань!
— Ну че опять?
— А ти знаешь, что такое по-украински "пестить"?
— Блядь, да ты вообще охуел, долбоеб, тут же дети в комнате! Совесть сука имей, такое при детях…
— Ну вот на этот раз вообще мимо, Тань. Вот честно. Это хорошее слово. Вот как он ее пестит на свитанке в обоймах…
— На танке! В обоймах! Пестит! Фашисты! И как же он ее пестит, интересно?
— Палко.
— Палкой???? Слушай, Ваня, выкинь нахуй эту книжку. Я реально к маме уеду и детей заберу Жили же раньше как люди! И нормально же сукаблятьнахуй общались, пока ты вот это нахуйблятьсука в дом не притащил…
***
— Тань! Вот послушай…
— Ты опять эту книжку взял? Санька, Ирка, а ну быстро съебались погулять отсюда нахуй. Сейчас нельзя вам такое слушать, вы еще дети, блять… Ну что опять, Вань?
— "Як помру то похавайте".
— Ну?.. Ну похавайте, и чо? Помянулил, похавали, выпили, разошлись…
— Меня на могиле.
— Чоооо???
— Похавайте меня на могиле.
— Вань. Это все. Я ухожу жить к маме.
***
— Тань…
— Вань, не начинай. Не хочу я знать что такое морозиво. И потельня. Это ж надо так сковородку назвать! Это нормально? Гориллка! Это вообще что значит — вживать гориллку? Она что, мертвая? Мертвая маленькая обезьянка? Это даже не извращение, это Путину звонить надо или в милицию!
— А то что наша Ирка попросила у Деда Мороза "лосины какуины" это нормально? Это лось насрал?
— Не какуины, а "как у Инны". Ребенок только писать учится, девятый класс.
— Ну не злись. Иди, я тебе цьом зроблю.
— Цьом… цьом он зрабит. Цьом можно. А зрабить меня нельзя. Я в комсомоле была. Комсоргом
— Ах ти ж моя комсьоцьомочка… А но, де твий комсорган?
— Вань… Ну хватит… Ну убери руки… Ну ладно, раби уже. Раби всю. Бандера клятый… Пропала Россия…
***
— Івасику…
— Нооо?
— Шо то вапще було?
— Я сам ваще не розумію, Тетяночко. .
— А ну давай ще раз ту книжку. Яка там сторінка? Ага, шістдесят дев'ять. Кохав тендітно полум'яну ружу… Вань, а "ружа" це в мене где? Ай! Руки забери… вже поняла шо снаружи. І шо там далі… Ласкав як диво перси наливні… Вань, шо за хуйня? При чем тут наливные персы? Мы че, нефтью с Ираком торгуем?
— Та нє. Перси — то цицьки. Нямням.
— Вань, сейчас дети придут.
— Не придуть. Я іх в табір віддав.
— Ты продал в табор цыганам наших детей???
— Та нє. В табір бойового вишколу. На два тижні. Не лякайся, ласочко моя перлинна. Зоре моя цицькосяйна. Ти книжку читай, Тетяночко. Там ще багато є шо читать..
