Госдума поддержала упразднение конституционных и уставных судов в регионах. Это произошло 17.11.2020 и они должны быть ликвидированы до 1 января 2023 года. А еще Путин провел весьма знаковую ротацию своего Совета по правам человека, откуда были вычищены люди типа Тамары Морщаковой и введены персонажи с прямо противоположным вектором.
Все эти действия проводятся в строгом соответствии с логикой того конституционного, а точнее, государственного переворота, который был совершен 1.07.2020 и получил в народе названия «голосование на пеньках» или «обнуление». Поверхность вертикали власти должна быть гладкой, избавленной от всяких лишних сучков, заусениц и прочих шероховатостей. Конституционные и уставные суды в субъектах федерации были именно такими «сучками». В большинстве случаев они никому особо не мешали, но иногда вдруг плавное скольжение самодержавного произвола за них цеплялось и это самым досадным образом тормозило величественный ход чиновничьего произвола.
Многие комментаторы этого закона о ликвидации региональных КС убеждены, что его причиной стал КС Ингушетии, который был активным участником конфликта, связанного с установлением границ между этой республикой и Чечней. Осенью 2018 г. и весной 2019 г. в Ингушетии проходили массовые акции протеста против соглашения о границе, подписанного 26 сентября 2018 г. главой Чечни Рамзаном Кадыровым и тогдашним руководителем Ингушетии Юнус-Беком Евкуровым. Протестующие требовали вынесения вопроса о границе на референдум. 30 октября 2018 г. КС Ингушетии признал неконституционным республиканский закон о границе с Чечней. Евкуров смог утвердить закон, только обратившись в КС России.
Еще более «вопиющий» случай «оголтелого федерализма» произошел еще давно, в мае 2005 года в Санкт-Петербурге, когда местный уставной суд признал администрацию губернатора нелегитимной (!) и постановил отменить все правовые акты, принятые данным «несуществующим органом власти». Можно себе представить ту ярость и тот ужас, которые охватили тогдашнюю вертикаль при этом известии. Ведь страшно себе представить, кого еще могут объявить «несуществующим» эти распоясавшиеся поборники права если их вовремя не остановить. Питерский уставной суд тогда, конечно, быстро укоротили и поставили в стойло, но болезненный осадок остался и теперь все 140 миллионов граждан России смогут со всеми своими ябедами на правовой беспредел на местах обращаться только в КС РФ к Зорькину. Это очень правильный адрес, поскольку Зорькин давно тоскует о возвращении крепостного права и несомненно по ночам мечтает о восстановлении указа от 22.08.1767 о запрещении крестьянам жаловаться на помещиков.
Досадную зазубрину на властной вертикали в виде СПЧ при президенте в целом уже устранили, заменив лояльного и послушного, но «шибко грамотного» Михаила Федотова, который иногда совершенно не к месту вспоминал о том, что он когда-то был соавтором закона о СМИ, на уже совершеннейшего холуя Валерия Фадеева. Но в СПЧ осталось еще некоторое количество людей, чья репутация вызывала оторопь в связи с тем, как такие люди могут находиться в органе, имеющем хоть какое-то отношение к президенту Путину. Наиболее известным и ярким таким «недоразумением» в путинском СПЧ была бывший судья Конституционного суда РФ Тамара Морщакова. Теперь ее вычистили, как до этого оттуда убрали политолога Шульман, правозащитника Чикова и эксперта по выборам Шаблинского.
А теперь «смотрите, кто пришел» на место правозащитников, которым теперь не место в Совете по правам человека. Среди людей, которые просто не были ранее замечены в каком-либо отношении к правам человека, как, например, архитектор Боков, Путин ввел в состав СПЧ людей, вся предыдущая деятельность которых была направлена на искоренение этих прав. Вот, например, новый член СПЧ Игорь Ашманов, долларовый миллионер, и по совместительству сопредседатель политической «Партии Великая Россия» сталиниста Николая Старикова. Этот добрый человек в 2018 году был доверенным лицом Путина на президентских выборах, а главная суть его общественной деятельности состоит в «защите информационного суверенитета РФ» и «защите информационной безопасности страны». В переводе на русский язык это означает лоббирование создания собственного интернета «на бересте» и полной информационной изоляции России от вредоносного иноземного влияния.
Политологи застенчиво называют то, что вполне успешно строит Путин – «корпоративным государством». В данном случае это стыдливый синоним фашистского государства. Именно корпоративным государством называют режимы Муссолини, Салазара, Франко и других главарей фашизма в Европе в середине прошлого века. Сейчас слово «фашизм» в России является ругательным. Но та, по сути, новая Конституция РФ, которую «проголосовали» на пеньках и лавочках этим летом, это несет в себе именно фашистский переворот. Замена приоритета прав человека на «суверенитет народа», фактическая ликвидация верховенства международного права и создание духа «осажденной крепости» при создании абсолютистского правления президента-фюрера – это все и есть тот самый фашизм, великая победа над которым стала культом мифологии путинизма. А все остальное – следствие…
