«Вашингтон пост» опубликовала очень подробное расследование обстоятельств, предшествовавших сдаче Кабула. Журналисты пришли к выводу, что между Белым домом и талибами была достигнута поспешная договоренность о передаче столицы исламистам в обмен на контроль над аэропортом до 31 августа. Я перевел для моих читателей этот материал, сократив несущественные длинноты.
А поутру они проснулись…
В день, когда столица Афганистана пала перед талибами, вынеся окончательный приговор войне, которая продолжалась почти 20 лет, один из высших чиновников службы безопасности города проснулся, готовясь к бою.
За день до этого правительственные войска в крупнейшем городе севера - Мазари-Шарифе, печально известном оплоте антиталибов, - сдались без боя. То же самое произошло ночью в Джелалабаде, традиционной зимней резиденции афганских королей и главных воротах страны на восток.
Когда 15 августа рассвет взошел над туманными горами, огибающими город, Кабул внезапно превратился в остров - последний бастион правительства, которое Соединенные Штаты поддерживали ценой триллионов долларов и тысяч жизней. Но это был остров, который некоторые все еще готовы защищать.
"Все были готовы к борьбе с талибами", - сказал сотрудник афганской службы безопасности, который провел предыдущий вечер, раздавая новую форму своим офицерам. "Все силы безопасности были готовы".
Или он так думал. Когда утром он приготовился укрепить один из главных контрольно-пропускных пунктов, защищающих город, его командир махнул ему рукой. Он сказал мне: "Оставь это пока", - вспоминает чиновник. "Вы сможете сделать это через несколько дней".
Но у Кабула не было дней.
Через несколько часов длинноволосые боевики "Талибана" захватили эти контрольно-пропускные пункты. Президент бежал, не потрудившись сообщить об этом американским чиновникам или даже многим из своих собственных высших лейтенантов, когда выходил из дворца. И страна, которая в своей современной истории неоднократно подвергалась насильственным свержениям, оказалась на пути к хаотическому, разрушительному и унизительному завершению американской эры.
Никто не ждал провала
Такой исход ошеломил высших должностных лиц США, некоторые из которых были в отпуске, когда начались выходные, ожидая, что прозападное правительство продержится еще несколько недель, если не месяцев или даже лет. Афганцы были не менее поражены скоростью, с которой рухнуло их правительство.
В субботу, накануне падения Кабула, Гани не предлагал никаких срочных мер по организации отъезда или обеспечению безопасности высокопоставленных сотрудников.
Приняв одного советника в садах дворца и говоря в свойственных ему мягких тонах, он обсуждал меры по укреплению экономики страны. Предполагалось, что позже вечером он обратится к нации. Но он так и не выступил.
Американцы, тем временем, страдали от собственных заблуждений.
В июне американские разведывательные службы полагали, что афганское правительство продержится, по крайней мере, еще шесть месяцев. К августу преобладало мнение, что талибы, скорее всего, не будут представлять серьезной угрозы для Кабула до конца осени.
Возможно, американские чиновники призывали Гани проявить большую заботу об обороне столицы. Но их собственные действия не давали повода для немедленной тревоги, чиновники поддались привычному ритму Вашингтона в августе.
В пятницу днем, накануне падения Кабула, Белый дом начал пустеть, поскольку многие высокопоставленные сотрудники готовились уйти в свой первый отпуск за время президентства Байдена. Ранее в тот же день Байден прибыл в Кэмп-Дэвид, а государственный секретарь Антони Блинкен уже был в Хэмптоне.
Но к субботу падение Мазари-Шарифа - места яростных боев между силами, выступающими за и против талибов в 1990-х годах, - убедило американских чиновников в том, что им необходимо действовать энергичнее. Насколько быстро - это предмет спора между Пентагоном и Госдепартаментом.
В тот день министр обороны Ллойд Остин в ходе телефонной конференции с Байденом и его помощниками по безопасности призвал немедленно перевести весь персонал посольства США в аэропорт Кабула, по словам американского чиновника, знакомого с ходом конференции.
С пятницы коллеги Уилсона по посольству в спешном порядке уничтожали секретные документы и оборудование в комплексе. Внутренняя служебная записка, полученная The Washington Post, призывала сотрудников уничтожить секретные материалы с помощью мусоросжигателей, дезинтеграторов и "контейнеров для сжигания". Директива также призывала уничтожить "американские флаги или предметы, которые могут быть использованы в пропагандистских целях".
Уилсон сказал, что американскому персоналу нужно больше времени, чтобы завершить свою работу. Но Остин настаивал на том, что время истекло, сказал чиновник.
В субботу вечером по кабульскому времени Гани и Блинкен разговаривали по телефону. Надеясь предотвратить столкновения в столице, Блинкен попросил Гани поддержать соглашение с Талибаном, заключенное при посредничестве США, в котором боевики останутся за пределами Кабула, если афганский лидер уйдет в отставку, а власть возьмет временное правительство. Цель, по словам высокопоставленного американского чиновника, заключалась в том, чтобы выиграть время для переговоров, направленных на формирование инклюзивного правительства с участием Талибана, а также других сторон.
Президент неохотно согласился.
Как бы это ни было опасно, казалось, что появился путь к мирному, политическому переходу - способ для Афганистана избежать насильственных захватов, которые были характерны для большей части его недавнего прошлого.
Новости, с которыми Кабул проснулся в то воскресное утро, были зловещими: ночное падение Джелалабада оставило столицу в изоляции. Многие магазины оставались закрытыми, а люди не выходили на работу. Но не было ощущения, что захват города неизбежен.
Надер Надери, бывший правозащитник, тем утром улетал в Доху (Катар) для участия в переговорах с талибами. Он знал, что боевики группировки приближаются к Кабулу, но верил, что дипломатия еще может спасти страну от полного контроля талибов и возвращения к темным временам 1990-х годов.
Когда он подъехал к круговому движению перед входом в аэропорт, полицейский, стоявший на контрольно-пропускном пункте, открыл дверь его машины и узнал его. Офицер излучал усталость.
"Я никогда не забуду его глаза", - сказал Надери. "Он давно не спал. Он выглядел потерянным, и он сказал, что ситуация становится все хуже. Но он также сказал мне: "Вы едете в Доху, и вы нужны нам для установления мира. Пожалуйста, постарайтесь найти способ".
Бегство президента Гани
В президентском дворце, расположенном в самом центре Кабула, но за лабиринтом взрывных стен, отрезающих его от большей части города, утро проходило с бодрящей нормальностью.
Состоялись обычные встречи. Даже когда некоторые высокопоставленные чиновники все больше паниковали, спрашивая о планах эвакуации Гани и других, личный секретарь президента утверждал, что, по словам бывшего афганского чиновника, ему ничего не известно. По словам секретаря, у правительства было время, пока американские войска не ушли 31 августа, в результате сделки, которую Гани заключил накануне вечером.
"Было дано много заверений. Американские и британские войска все еще были там. Мы жили обычной жизнью", - сказала Маржан Матин, 28 лет, которая работала старшим менеджером по коммуникациям во дворце.
В то утро она ехала на работу поздно утром, ее везли по центру Кабула в бронированном автомобиле, когда она начала понимать, что что-то очень не так.
Сначала она увидела студентов университета, спешащих домой пораньше с рюкзаками, затем закрывающиеся магазины и людей, бегущих в панике. На главных входах в город были замечены бойцы Талибана, и жители опасались грядущей битвы.
"Это было похоже на фильм ужасов, - сказала она, - и ты сам являешься его частью".
Внутри дворца иллюзия спокойствия тоже была нарушена. Около полудня большая часть персонала была отправлена на обед. Пока их не было, по словам официальных лиц, один из главных советников сообщил президенту, что во дворец вошли боевики и ходят из комнаты в комнату в поисках его.
Похоже, что это неправда. Талибан объявил, что, хотя его бойцы находятся на окраинах Кабула, войдя через главные контрольно-пропускные пункты города после ухода сил безопасности, он не намерен брать власть насильственным путем. Было достигнуто соглашение о мирном переходе власти, и группировка намерена его соблюдать.
Однако это не было тем посланием, которое было доведено до Гани. Ближайшие помощники сказали президенту, что ему нужно уходить - и быстро.
"Это будет либо ваша дворцовая охрана, либо талибы, - сказал президенту один из советников, - но если вы останетесь, вас убьют".
Помня о том, что в последний раз талибы захватили Кабул в 1996 году, когда победившие бойцы нашли бывшего президента, поддерживаемого Советским Союзом, расчленили его и повесили тело на светофоре, Гани согласился уйти ( это не совсем так, после захвата Кабула талибами президент Наджибулла бежал в миссию ООН и больше года там скрывался- БФ).
Президент хотел вернуться домой, чтобы собрать свои вещи, но советники сказали, что времени нет. Рано утром того же дня, надев пластиковые сандалии и тонкое пальто, президент вместе с первой леди и горсткой высокопоставленных помощников вылетел с территории дворца на военных вертолетах.
Один из дворцовых чиновников, бежавший с президентом, сказал, что не знал, куда они летят, пока не увидел за окном Гиндукуш - колоссальный горный хребет к северу от Кабула.
В конце концов, группа приземлилась в Узбекистане. Оттуда они сели на небольшой самолет, направлявшийся в Объединенные Арабские Эмираты.
Помощники Гани, не участвовавшие в поспешной эвакуации, вернулись с обеда и обнаружили, что президент исчез, а его кабинет пуст.
Крах и хаос
Президент, не ответивший на просьбы о комментарии, позже оправдал свой уход тем, что хотел избавить свою страну от "потоков кровопролития", написав в Facebook, что перед ним стоял выбор: быть убитым или "покинуть дорогую страну, защите которой я посвятил свою жизнь последние 20 лет". Однако он не сообщил о своем уходе большинству высших чиновников правительства, включая двух вице-президентов. Гани также не связался с правительством США, которому пришлось собирать информацию о передвижениях отсутствующего лидера по слухам и сообщениям СМИ.
Не зная об отъезде Гани, некоторые высокопоставленные афганские чиновники продолжали обращаться за помощью во дворец. Но в какой-то момент после полудня секретарь Гани перестал отвечать на сообщения.
Оставленные чиновники поняли намек и сами помчались в аэропорт, надеясь попасть на коммерческие рейсы, вылетающие вечером.
Несколько человек, включая спикера парламента, были вывезены в Пакистан. Министр обороны, Бисмиллах Хан Мохаммади, сел на военный рейс в ОАЭ. Второй вице-президент Гани, Сарвар Даниш, и глава афганской разведки, Ахмад Зия Сарадж, также смогли уехать.
Другим повезло меньше. У министра хаджа, бывшего талиба, который резко выступал против своих бывших товарищей, рейс был отменен, и он был вынужден вернуться в город, где его друзья, ставшие врагами, быстро становились фактическими правителями.
Даже добравшись до безопасного места, президент и его партия не вернулись к высокопоставленным чиновникам, которые с тревогой ждали их помощи. Некоторые из тех, кто тесно сотрудничал с Гани на протяжении многих лет, почувствовали себя преданными, считая, что он бросил их на произвол судьбыВысокопоставленный сотрудник службы безопасности Кабула, которого в то утро отмахивались от усиления блокпостов, узнал от своего друга, что правительства, за которое он был готов сражаться, больше нет.
"Президента больше нет", - сообщил друг. "Я думаю, правительство рухнуло".
Он помчался в аэропорт, желая увидеть своими глазами, как начинается отток населения, как пилоты и экипажи спешат сесть в самолеты и улететь из страны, внезапно оказавшейся в вакууме.
"Все говорили друг другу: "Что случилось? Что случилось? Что происходит?" - сказал он.
Официальные лица США были удивлены не меньше других. Американцы ожидали, что Гани останется для упорядоченного перехода власти к временному органу, как и обещало соглашение, заключенное участниками переговоров в Дохе. Новость об уходе Гани, полученная из вторых рук, означала, что эта надежда рухнула.
"Он не только бросил свою страну, но и разрушил ситуацию с безопасностью в Кабуле", - сказал высокопоставленный американский чиновник. "Люди просто таяли, начиная с аэропорта и заканчивая всеми остальными".
В вакууме власти начал нарушаться закон и порядок, появились сообщения о передвижении по улицам вооруженных банд.
На спешно организованной личной встрече высокопоставленные американские военные руководители в Дохе, включая Маккензи, командующего Центральным командованием США, поговорили с Абдулом Барадаром, главой политического крыла Талибана.
"У нас есть проблема", - сказал Барадар, по словам американского чиновника. "И есть два варианта ее решения: Вы [американские военные] берете на себя ответственность за обеспечение безопасности Кабула или вы должны позволить нам сделать это"…
В течение всего дня Байден оставался тверд в своем решении вывести все американские войска из Афганистана. Крах афганского правительства не заставил его передумать.
МакКензи, зная об этих приказах, сказал Барадару, что миссия США заключалась только в эвакуации американских граждан, афганских союзников и других лиц, находящихся в опасности. Соединенные Штаты, сказал он Барадару, нуждаются в контроле над аэропортом доя выполнения этой задачи.
По словам двух других американских чиновников, на месте была достигнута договоренность: Соединенные Штаты могут получить аэропорт до 31 августа. Но Талибан будет контролировать город.
Боевики теперь перемещались по всему Кабулу, а пресс-секретарь группировки пересмотрел свои прежние указания: Талибан не собирался брать Кабул в тот день. Но уход Гани не оставил группировке выбора.
"Правительство покинуло все свои министерства; вы должны войти в город, чтобы предотвратить дальнейшие беспорядки и защитить общественное имущество и службы от хаоса", - гласило сообщение, которое пришло на телефон Мухаммада Насира Хаккани.
Хаккани, командир талибов, тем утром привел свои силы к воротам города и был удивлен тем, что обнаружил.
"Мы не увидели ни одного солдата или полицейского", - сказал он. В течение нескольких часов после этого он делал то, что ему говорили, воздерживаясь от дальнейшего продвижения.
Но после получения сообщения о том, что правительство рухнуло, он и его люди уже через час были в центре города. К позднему вечеру они добрались до дворца.
"Мы не могли контролировать свои эмоции, мы были так счастливы. Большинство наших бойцов плакали", - сказал он. "Мы никогда не думали, что так быстро возьмем Кабул".
Для многих других в Кабуле источник радости Хаккани стал причиной глубокого отчаяния.
