То, что происходит в России, можно назвать социальным абортом
В России наперегонки идут два процесса: вымирание и вырождение. Наша криминальная хроника — бесконечный фильм ужасов. Зарезанные мужья, расчлененные жены, зарубленные топором собутыльники, изнасилованные родителями дети, убитые детьми родители, преступления на почве беспросветной нищеты и полного морального разложения. Это как чума — не убережется никто.
Даже принадлежность к среднему классу не страхует от бездарной жизни и нелепой смерти. Бизнесмен застрелил беременную жену и ребенка, а потом покончил с собой, потому что не смог расплатиться с кредитами. Мужчина убил жену и малолетних сыновей из-за финансовых проблем. Одна женщина выкинула новорожденную дочь в мусоропровод, другая выбросилась из окна вместе с грудным младенцем. Обеим не на что было жить. Многодетная мать задушила четвертого ребенка, потому что нечем было платить банку. И такое каждый день. Невыносимая легкость национального вырождения! Мы узнаём только одиозные случаи, тиражируемые СМИ, а сколько трагедий остается за кадром?
И дело не только в тех согражданах, с которыми случилось что-то плохое. Каково приходится тем, с кем ничего хорошего не произошло. И не произойдет.
Где они — потенциальные хорошие писатели, талантливые актеры и умные политики? Где те, кто мог бы стать выдающимся ученым, одаренным педагогом, блестящим врачом? Наверное, замерзают в деревенском овраге после очередной попойки. Батрачат в Москве, строя дом чиновнику. Торгуют на рынке дешевой картошкой. Живут в нищете и дикости или спиваются от тоски. Сегодня набирает силу движение против абортов, которые пытаются приравнять к убийству. Эмбрион с хвостом, жабрами и зачаточным мозгом считается полноценным человеком. А миллионы загубленных, покалеченных судеб уже родившихся никого не волнуют. Люди, которые могли бы быть полезными стране, гниют в безвестности и косности, а КПД нашего общества стремится к нулю. Что это, если не социальный аборт? Родился в деревне — абортирован. Попал в приют — абортирован. Сын бедных родителей — абортирован. Дочь провинциальных учителей — абортирована. Имел выдающиеся способности, о которых никто не узнал, — абортирован. Был талантлив, но не нашел денег на учебу — абортирован. Хорошо, что абортированным судьбам не нужно свое кладбище — оно бы с трудом уместилось на одной седьмой части суши.
Наша власть озабочена судьбами русских за рубежом. А кто позаботится о живущих в России? Четверть наших мужчин не доживают до 55. Бабы еще нарожают? В прошлом году 10 283 россиянина умерли от обморожения. Это их выбор? 21 300 покончили с собой, а 20 100 разбились в ДТП. Туда им дорога? 12 921 был убит, 42 752 погибли «от повреждений с неизвестными намерениями» (эвфемизм для спорных убийств и самоубийств), 57 000 отправились на тот свет благодаря алкоголю. Русь, куда ж несешься ты?.. Нет ответа.
В поселках и маленьких городах нет ни больниц, ни предприятий, ни домов культуры. У молодых людей здесь ни работы, ни перспектив, ни достойной жизни. Где родился, там и спился. Вопрос: «Кем ты хочешь стать?» в современной редакции звучит: «На какой институт хватит денег твоим родителям?» Высшее образование на 80% стало платным, детей бедных родителей (а за чертой бедности у нас 30 миллионов) в лучшем случае ждет третьесортное образование по специальности, которая им не пригодится. Воспитанники детских домов — и вовсе отрезанный от нации ломоть. Вырастая, они меняют один казенный дом на другой, пополняя армию преступников, наркоманов, проституток и бродяг. Такими их выращивает система сиротских домов, единственная задача которой — продержать детей до совершеннолетия, а потом отпустить на все четыре стороны. Конечно, есть и счастливчики, которым удается вырваться из замкнутого круга в Москву, пылесосом высасывающую самых бойких и пассионарных. Их ждут офисная скука, карьера банковского клерка или менеджера по продаже рекламных площадей, великие достижения на ниве маркетинга и пиара, продажа за десять рублей того, что куплено за рубль, или — вершина всех надежд и чаяний — доходное место мелкого чиновника. Русская земля талантами полнится! Но все они зарыты в землю.
Посмотрите биографии советских ученых, медиков, актеров, писателей, политиков и спортсменов, детей грузчиков, уборщиц, учителей, врачей, медсестер, железнодорожных служащих. Выдающийся математик Боголюбов рос в бедности, нобелевской лауреат Гинзбург из семьи инженера и врача, родители Королева были учителями. Гагарин — сын плотника и работницы молочной фермы, Терешкова — дочь тракториста и рабочей. Даже советская «богема» была рабоче-крестьянской: родители Папанова — военный и модистка, Евстигнеева — металлург и фрезеровщица, Табакова — саратовские врачи, Гундаревой — инженеры. Крестьянскими детьми были Бондарчук, Смоктуновский, маршал Победы Жуков и «мистер Ноу» Громыко. Фурцева — дочь рабочего, Хрущев — сын шахтера, родители Андропова — телеграфист и учительница музыки, Брежнев родился в семье потомственных рабочих, Черненко — в семье крестьян, родители Ельцина — строитель и портниха. Исключения только подтверждают правило.
Времена изменились, в современной России, как в царствии небесном, последние стали первыми, до власти и денег дорвались те, чьим главным талантом было отсутствие совести, а профессии получили наследственное закрепление. Кровь не водица, считают знаменитые дочери рабочих и богатые сыновья уборщиц. И придерживают место под солнцем для своих отпрысков, которые рождаются в шелковых пеленках и с золотой ложкой в руке. Никого не удивляет, что дочь актера становится актрисой, сын певицы — певцом, внук режиссера — режиссером, а дети чиновников — вундеркинды, с юных лет демонстрирующие особые таланты к бизнесу и госслужбе. Исключения только подтверждают правило. Достойное образование получают отпрыски богатых родителей, большинству из которых профессия вообще ни к чему. В погоне за модными дипломами и престижными научными степенями, купленными за деньги, они оставляют страну без нужных специалистов, которые могли бы работать, если бы им позволили выучиться. А потом уезжают за границу, оставляя миллионы человек влачить пустое, жалкое существование. Разве украденное будущее достойных — это не украденное будущее страны?
За 20 лет массовое образование деградировало, университеты опустились до уровня ПТУ, а школа выпускает полуграмотных недоучек, с трудом осиливших таблицу умножения. Между тем повышение уровня образования и профессиональной подготовки — важнейшее условие долгосрочного экономического роста. Примером могут служить СССР, позже — Япония и Южная Корея, а сегодня — Китай. Но, вкладывая в образование, мы получаем отложенный результат через 20–30 лет. А во власти пожизненные временщики, которые не мыслят ни десятилетиями, ни государственными масштабами. Только четверть выпускников ведущих вузов (и 5% остальных институтов) работают по специальности. В стране дефицит рабочих, а также, одновременно, высококвалифицированных специалистов. Где они? Спились? Уехали? Торгуют трусами? Пишут чужие диссертации? В Скандинавии образование бесплатно даже для иностранцев, Турция выплачивает государственные гранты на обучение за рубежом, Китай дает образовательные кредиты (государство оплачивает половину, а если выпускник решает вернуться в село — всю сумму). А в России спорят, имеет ли право русский человек на образование или он тварь дрожащая. Вот и пожинаем плоды деградации: в больницы приходят врачи-неумехи, в школы — учителя-незнайки, на предприятия — инженеры-недотепы, а миллионы экс-«самой читающей страны» не в состоянии даже написать заявление или заполнить декларацию. Даже искусство сегодня — достояние избранных, миллионам же остаются телевидение и масскульт. В средние века детей, отданных в цирк, держали в бочках, чтобы кости, деформируясь, приняли уродливые формы. Словно в средневековую бочку, нацию поместили в телевизор, тиражирующий агрессию, пошлость, глупость, низкопробные развлечения и лубок. Нацию превратили в деформированного, калечного уродца, ею легко и приятно управлять временщикам, которые не связывают свое будущее со страной. В то время как во всем мире во главу угла ставится профессионализм и высокие технологии, у нас наступила эпоха дилетантизма и варварства. А дальше-то что?
Остается только гадать, что было бы с Россией, «если бы». Если бы сегодняшний пропойца из села выучился, как мечтал, в медицинском институте и работал в той больнице, которую теперь закрывают из-за нехватки врачей. Если бы деревенская шлюха, торгующая собой за бутылку, окончила школу и уехала учиться. Если бы одаренная девушка из бедной семьи имела шанс поступить в хороший вуз, а не торговала в подземном ларьке. Если бы уехавшие за границу в поисках лучшей доли нашли свое место в родной стране. Если бы у спившихся, покончивших собой, убитых, замерзших на улице был хоть какой-то шанс. Если бы миллионы русских не были покалечены пошлым масскультом. Если бы, оторвавшись от телевизора, они заглянули в свое будущее. Которого, возможно, у них уже скоро не будет.
Елизавета Александрова-Зорина
