Когда рушится жестокий и бесчеловечный режим, перед обществом встает мучительный вопрос — что делать с преступниками? Считалось, что у общества есть две возможности:
1. Карательное правосудие. Различные варианты Нюрнбергского трибунала (Германия, Япония). Проблема здесь в том, что часто в преступлениях режима задействованы сотни тысяч людей — от министров до рядовых полицейских. Судить их всех по справедливости — значит покрыть всю страну тюрьмами.
2. Национальная амнезия. Давайте не будет ворошить прошлое, все забудем и будем жить дальше (Чили, Испания, Россия). Объявить всеобщую амнистию и сделать вид, что ничего не было. Но это морально невыносимо и фактически является предательством миллионов жертв. Рана, которую не лечат, продолжает гноиться. А в некоторых странах отказ от суда над кровавым прошлым приводит к его повторению.
В ЮАР после крушения апартеида архиепископ Кейптаунский Десмонд Туту предложит третий путь — восстановительное правосудие. Его цель — восстановить разорванную ткань общества, исцелить травму и вернуть достоинство жертве. Главным инструментом в этом стала Комиссия истины и примирения.
Комиссия предлагала преступникам апартеида (полицейским, военным, чиновникам) сделку: вы приходите на публичные слушания и полностью, честно и без утайки рассказываете всю правду о своих преступлениях (убийствах, пытках). Вы доказываете, что вы выполняли приказ режима. В обмен на эту полную правду и искреннее раскаяние вы МОЖЕТЕ получить амнистию.
Это было очень важно для жертв и их семей — самым мучительным для многих было незнание. Они не знали, где похоронены их близкие, как они погибли. Правда, даже самая ужасная, возвращала им достоинство и давала возможность завершить траур. Слушания Комиссии транслировались по национальному телевидению и вся страна плакала вместе с жертвами. Это разрушало стену отрицания. Белое меньшинство больше не могло говорить: «Мы же ничего не знали». Ужасы апартеида были названы и задокументированы, что стало общенациональной прививкой от повторения прошлого.
В основе всей философии Туту лежала древняя африканская концепция Убунту — человечность по отношению к другим. Ее суть в том, что человек не может быть человеком в изоляции. Моя человечность неразрывно связана с твоей. Когда один человек совершает бесчеловечный поступок, он разрывает не только свою связь с жертвой, но и общую человеческую ткань. Он дегуманизирует не только жертву, но и самого себя. Поэтому для восстановления гармонии нужно исцеление обеих сторон. Жертве нужно вернуть достоинство, а преступнику — дать шанс раскаяться и вернуться в человеческое сообщество. Прощение — это не акт забвения, а акт признания общей человечности, даже в своем враге.
Туту постоянно подчеркивал, что прощение — это не сентиментальная чепуха и не «подставь другую щеку». Это тяжелая, болезненная работа, и это — единственный прагматичный путь к будущему. Простить не значит забыть. Наоборот, чтобы простить, нужно сначала узнать и помнить всю правду. Это значит сказать: «То, что ты сделал, — это ужасно, но я отказываюсь позволить этому ужасу разрушить мое будущее». Ненависть и жажда мести — это цепи, которые привязывают жертву к ее мучителю навсегда. Прощение — это акт освобождения в первую очередь для самого себя. Это способ разорвать эту цепь и перестать быть жертвой.
p.s.
Чтобы избежать «победоносного правосудия», ни одна из сторон не освобождалась от выступления перед комиссией. Комиссия истины и примирения рассмотрела заявления об амнистии со всех сторон, от государства апартеида до освободительных сил, включая Африканский национальный конгресс. Из 7111 заявлений амнистию получили только 849 человек.
Рисунок Owen Gent
